Великая победа на Дальнем Востоке. Август 1945 года: от Забайкалья до Кореи - [158]

Доклад начальника штаба 1-го Дальневосточного фронта генерал-лейтенанта Крутикова о положении в Маньчжурии несколько озадачил маршала Мерецкова. Он никак не мог предположить, что через какие-то три недели после освобождения от японских оккупантов в стране вовсю развернут подпольную деятельность различные группировки, направленные на подрыв попыток народной власти наладить новую жизнь населения. Бывшие гоминдановцы, чиновничество, помещики и крупное купечество спешно консолидировали свои силы. Втайне они выражали надежду, что вскоре на освобожденной территории воцарится чанкайшистский режим и их коварным замыслам вполне суждено будет осуществиться.

Наибольшую активность развило гоминдановское подполье в Харбине. В городском районе Фуйзядан было организовано несколько уличных террористических банд, которые именовали себя для конспирации «Отрядами народной самообороны». Вместе с тайными воинскими подразделениями гоминдана они составляли каркас будущей 6-й повстанческой армии Чан Кайши, чтобы с восстановлением китайской помещичье-буржуазной власти сразу же оказать ей решающую вооруженную поддержку. Для легализации своей деятельности руководитель «Отрядов народной самообороны» Чжен попытался зарегистрировать свою организацию в советской комендатуре, но получил обоснованный отказ.

Не меньшей активностью отличалась и деятельность полулегальной организации «Синие рубашки», возглавляемой гоминдановским полковником Чжаном. Он поддерживал непосредственную связь с Чунцином[93], имел свой штаб и ежедневно выступал с прокламациями по радио. Эта организация имела подпольные отделения в Цзямусах и Аньшани. Центр ставил перед своими членами кардинальную задачу: «Наладить регулярный сбор разведывательных данных о дислокации советских войск в Маньчжурии и численности китайских коммунистических ячеек».

Наибольшую опасность представляла деятельность террористической организации «Братья по крови», находящаяся на содержании крупного маньчжурского капитала. Она имела подпольные типографии, в которых в массовом количестве печатались листовки чанкайшистского содержания. Ею руководил гоминдановский центр, возглавляемый профессиональным разведчиком Хэ. Члены этой организации использовали различные пути для легализации своей деятельности, чтобы иметь возможность получать разведывательную информацию и из официальных советских источников. С этой целью они энергично восстанавливали прошлые связи со многими штабными офицерами марионеточной армии императора Пу И.

Маршал Мерецков распорядился принять неотложные меры фронтовой и армейскими службами контрразведки для пресечения любой подрывной деятельности враждебных группировок, под какой бы камуфлирующей вывеской они ни выступали. Но эта работа осложнялась необычайно запутанной внутриполитической обстановкой в маньчжурском обществе, напластованием национальных, социальных и партийных интересов различных слоев населения.

Лишившись сразу двух «всеобъемлющих постов» — председателя Государственного Комитета Обороны и Верховного Главнокомандующего Красной Армией, в ранге наркома обороны, Сталин после полуночи позвонил в Харбин, где уже занималось раннее утро 5 сентября. В это время группа маршала Василевского не спеша готовилась к отлету в Чанчунь, в штаб маршала Малиновского. Там у нее тоже было немало разных и совершенно неотложных дел.

Для Главкома дальневосточной группировкой этот звонок прозвучал все же неожиданно. Но еще более неожиданным оказался для него вопрос, который, поздоровавшись, сразу же поставил Сталин:

— Скажите, товарищ Василевский, кто у нас командует войсками Дальнего Востока?

— Как кто? — опрометчиво отозвался маршал Василевский и умолк, вдруг осознав двойственность поставленного вопроса и своего собственного положения.

Нарком обороны, видимо, понял эти затруднения собеседника и тут же раскрыл «тайну» своего раннего звонка:

— Командующий 1-м Дальневосточным фронтом маршал Мерецков прислал в Ставку отчет о военных действиях своих войск. Вы лично читали этот отчет?

— Нет, не читал, товарищ Сталин.

— Понятно, товарищ Василевский. Желаю всего хорошего, — сразу закончил разговор нарком обороны, понимая, что дальнейшее выяснение «обстоятельств происшедшего» может только осложнить отношения двух уважаемых им полководцев. Нарком обороны не желал такого разворота событий.

Глава IX У главного союзника — свои планы

Получив из Токио экземпляр акта о безоговорочной капитуляции Японии, президент Трумэн созвал 4 сентября в Белом доме высший военный совет. Предстояло выработать долгосрочную политическую программу в отношении Японии и других государств Тихоокеанского театра военных действий.

Президент Трумэн был настроен решительно:

— Через весь документ, который предстоит разработать государственному департаменту при участии военного и военно-морского министерств, должна проходить идея о преобладании американских стратегических интересов в России. Америка должна сделать так, чтобы Япония никогда впредь не стала угрозой для Объединенных Наций. Я полагаю, Джеймс, что такой документ будет разработан в ближайшие дни.