Великая Испанская революция - [54]

Широкий союз левых сил, опирающийся на массовые организации, и прежде всего на профсоюзы, который возник в Каталонии, теперь был жизненно необходим в центре. Падение Талаверы поставило вопрос ребром: для согласования многочисленных региональных, партийных и социальных интересов кабинет Хираля не годился. Поскольку Кортесы не отражали фактической расстановки сил (анархо-синдикалисты в них вообще не были представлены), правительство нужно было формировать с опорой на левые организации, пользующиеся реальным влиянием.

Президент Асанья поручил формирование правительства Ф. Ларго Кабальеро. По словам историков П. Бруэ и Э. Темиме, «участие ВСТ и поддержка НКТ должны были в нормальных условиях дать ему (правительству — А. Ш.) авторитет, которого не было у Хираля»[379]. Асанья не без колебаний пошел на такое полевение курса[380]. Но что было делать старому либералу, когда его страна ушла еще дальше влево.

Задачей номер один для Ларго Кабальеро было вовлечь в правительство коммунистов, чтобы теснее привязать СССР к Испанской республике и в то же время обеспечить лояльность этой сплоченной партии. Позиция Коминтерна о вхождении КПИ в правительство была сформулирована 24 июля 1936 г. и допускала приход коммунистов к власти в коалиции «только в крайнем случае, если это абсолютно необходимо в целях подавления мятежа»[381].

Сталин продолжал колебаться по этому поводу до сентября. В условиях острого социально-политического кризиса политика коммунистов может оказаться неудачной, что скомпрометирует все коммунистическое движение, и без того проводящее после VII Конгресса Коминтерна «оппортунистическую» политику[382]. Приходить к власти предпочтительно на волне разгрома франкистов. В сентябре 1936 г. ситуация стала значительно хуже, чем в конце июля, и не получится ли, что коммунисты разделят ответственность за позорное поражение? Понимая суть этих колебаний, Ларго стал убеждать коммунистов в том, что они будут нести ответственность за поражение, если в решающий момент уклонятся от вхождения в правительство. «Конечно, — говорили нам, — вы остаетесь вне правительства, чтобы не компрометировать себя. Нет, вы войдете в правительство, и мы либо вместе победим, либо вместе умрем»[383]. Этот довод сработал.

4 сентября правительство Ларго Кабальеро было сформировано. Большинство в нем принадлежало ИСРП — сам Ларго, который взял также пост военного министра, близкий к нему А. Галарса[384] (министр внутренних дел), И. Прието (министр авиации и флота)[385], Х. Альварес дель Вайо[386] (иностранные дела), Х. Негрин (министр финансов). В правительство вошли два коммуниста — В. Урибе (министр сельского хозяйства) и Х. Эрнандес (образование). Также два места получили представители ЛРП — в кабинет вошел, правда, без портфеля, экс-премьер Х. Хираль, представлявший интересы Асаньи. По одному месту получили также Республиканский союз и Эскерра.

С анархо-синдикалистами все было сложнее. Выступая на заседании секретариата ИККИ, А. Марти утверждал: «Влияние анархистов имеет решающее значение для всей страны и даже для Мадрида, где находится правительство»[387]. Ларго Кабальеро и коммунисты понимали, что привлечение этой силы в единую систему, координируемую правительством, имеет решающее значение для сопротивления франкизму. А. Марти на заседании ИККИ заявил о необходимости «втянуть в работу государственного аппарата не только Каталонии, но и всей страны, анархистов. Это повысит в них чувство ответственности и сократит безответственную критику с их стороны… Борьба с ними перед лицом фашизма — это конец. Значит, не нужно останавливаться перед тем, чтобы уступить им кое в чем, а после победы мы с ними посчитаемся, тем более, что после победы мы будем иметь сильную армию»[388]. Надежды Марти оправдались лишь частично — войдя в систему власти, анархисты продолжали проводить те же преобразования, что и раньше, и остро критиковать коммунистов за стремление остановить социальную революцию. Решающее столкновение между коммунистами и анархо-синдикалистами произошло «до победы» и подорвало шансы на нее.

В сентябре НКТ была готова войти не в правительство, а в некий «национальный совет обороны» (это словесное различие было важно для противников государственных институтов). Возможность вхождения в такой орган обсуждалась анархо-синдикалистскими лидерами в конце августа — начале сентября, во время кризиса кабинета Хираля. Анархо-синдикалисты предложили столь радикальное переустройство политической системы, что это вызвало слухи о готовящемся государственном перевороте[389]. Впрочем, в планах анархо-синдикалистов не было ничего секретного. 18 сентября они были изложены в резолюции Национального пленума НКТ, который предложил сформировать Национальный совет обороны с реальными полномочиями и включить в него по пять представителей от ВСТ, НКТ и республиканцев (коммунисты должны были войти в Совет через ВСТ). Так была выдвинута идея создания исполнительной власти, ответственной не столько перед партиями и президентом, сколько перед массовыми организациями трудящихся. Позднее эта идея трансформируется в проект «профсоюзного правительства», к которому весной 1937 г. будет склоняться Ларго Кабальеро.