Величие и падение Рима. Том 2. Юлий Цезарь - [65]

Однако сенат 5-го и 6 января колебался, подобно Помпею, и обсуждал положение дел, не принимая никакого решения. Но вечером 6 января Помпей был снова атакован непримиримыми консерваторами, и 7 января было объявлено военное положение;[506]Антоний и Квинт Кассий бежали из Рима. К концу полуторагодичной борьбы, интриг и хитростей ненавистный враг был наконец побежден: он не будет консулом иначе как ценой гражданской войны; а отважится ли он на нее? Враги Цезаря являлись с этих пор при помощи Помпея господами в государстве: они располагали казначейством, провинциями, союзниками, армиями; они имели у себя самого знаменитого из полководцев, самого славного из граждан. Цезарь, напротив, имел только девять истомленных долгой войной легионов, маленькую провинцию и недавно покоренную и еще враждебную Галлию. Таким образом, общим мнением было, что он никогда не осмелится вторгнуться в Италию, оставив за собой едва побежденных галлов, и скорее будет вести оборонительную войну в долине По.[507]В последующие дни сенат много заседал под председательством Помпея, который давал успокоительные уверения по поводу военного положения; без труда одобряли разные меры, направленные против Цезаря; передали в распоряжение Помпея государственное казначейство, муниципальные и частные — кассы; разрешили ему проводить принудительные займы;[508]распределили лучшие провинции любимцам консервативной партии. Сципион получил Сирию, Домиций — Трансальпийскую Галлию, Консидий Нониан — Цизальпинскую Галлию.[509]Наконец, решили провести обпщй набор и с этой целью разделили Италию на округа, в каждом из которых выбрали влиятельного сенатора, владевшего там поместьями, для главного начальствования. Цицерону досталась Капуя,[510]Домицию — территория марсов, Скрибонию Либону — Этрурия, Лентулу Спинтеру — Пицен. Консервативное правительство, казалось, было вновь восстановлено.

Но вдруг утром 14 января[511]необычайная новость, подобно удару грома, разразилась над Римом: Цезарь перешел Рубикон и со значительными силами занял Аримин; вождь демагогов, искателей приключений и отчаянных людей шел на Рим во главе своих легионов и галльской кавалерии.

XII Bellum civile

Цезарь и его армия. — Последние колебания Цезаря. — Alea est jacta. — Паника в Риме. — Страх Помпея. — Оставление Рима. — Отъезд консулов и Цицерона. — Новая попытка к миру. — Цезарь овладевает всем Пиценом. — Слабость консервативной партии. — Цезарь по дороге в Корфиний. — Помпей и колебания Домиция Агенобарба. — Осада Корфиния. — Отступление Помпея. — Преследование его Цезарем. — Отъезд Помпея в Грецию.

Затруднение Цезаря

Истина была гораздо менее ужасной, чем заставляли думать эти известия, преувеличенные ужасом. Если Цезарь и не стал держаться оборонительного плана войны в долине По, как наивно пророчили многие, то он и не имел намерения идти прямо на Рим. 4 января Цезарь, может быть, уже знал, какой прием оказал сенат его примирительным предложениям, и должен был приготовиться стать лицом к лицу с ужасными случайностями положения. На что следовало ему решиться? Ничего не предпринимая или отправляя бесполезные письма, ожидать назначенного сенатом июльского срока было опасно, потому что его враги имели бы время собраться с силами и посеять раздор среди его солдат. С некоторого времени ему уже доносили, что Лабиен тайно ведет переговоры с его врагами.[512]Нужно было немедленно подкрепить действиями свой протест и свои слова и прибегнуть к угрозам как к самому действенному средству; но как сделать это, не возбуждая сейчас же междоусобной войны? Какое впечатление мог произвести на солдат его революционные действия? Их поведение в приближающемся кризисе сильно беспокоило как его самого, так и его друзей и врагов. Утомленная столь долгой войной, пойдет ли эта армия за ним на гражданскую войну?

Отношение Цезаря к его солдатам

В предшествующие десять лет Цезарь очень заботился привязать к себе солдат. Без сомнения, он требовал от них на службе строгой дисциплины и большого усердия; он часто неожиданно являлся, чтобы удостовериться, все ли в порядке; он никогда не упускал случая строго наказать упущения по службе. Но, с другой стороны, он щедро вознаграждал солдат за их труды, раздавая им золото и подарки; он тщательно заботился об их материальном благосостоянии; он увеличивал число своих легионов, уменьшая в каждом из них число людей, чтобы умножить посты центурионов; он возбуждал у своих солдат любовь к роскоши, вкус к золоченому оружию, шлемам, панцирям; он, наконец, употреблял все средства лести, которые могли иметь успех у простых необразованных людей, старался помнить их всех по именам, знать их историю, говорить о них и хвалить их храбрость в публичных документах и в своих Комментариях. Солдаты, почти все бедные крестьяне долины По, слышали даже, как этот римский патриций, обращаяь к ним с речью, называл их не «солдаты», а «товарищи».[513]И он, конечно, был очень любим ими. Однако римское правительство внушало им все еще очень большое уважение, хотя было не чем иным, как фикцией. Сенат, магистратуры, все монументальное здание старой республики были предметом, глубокого почтения, особенно для италийской черни. Прояви он хоть один признак колебания, неверия, страха при начале войны, и привязанность, какую имели к нему солдаты, могла исчезнуть перед этим вековым почтением, и вся галльская армия рассеялась бы в несколько недель.