Величайшие русские пророки, предсказатели, провидцы - [156]

По воспоминаниям Корнея Ивановича Чуковского, Хлебников обладал «великолепным умением просиживать часами в многошумной компании, не проронив ни единого слова. Лицо у него было неподвижное, мертвенно-бледное, выражавшее какую-то напряженную думу. Казалось, что он мучительно силится вспомнить что-то безнадежно забытое. Он был до такой степени отрешен от всего окружающего, что не всякий осмеливался заговорить с ним».

Свидетель одной их встречи художник Михаил Матюшин впоследствии писал: «На одном из докладов Чуковский, встретившись в зале с Хлебниковым, обратился к нему с предложением вместе издать не то учебник, не то что-то другое. Я стоял рядом и наблюдал: одинаково большого роста, они стояли близко друг к другу. Две головы — одна с вопросом, другая с нежеланием понимать и говорить. Чуковский повторил вопрос. Хлебников, не уклоняясь от его головы и смотря ему прямо в глаза, беззвучно шевелил одними губами, как бы шепча что-то в ответ. Это продолжалось минут пять, и я видел, как Чуковский, смущенный, уходил из-под вылупленных на него глаз Хлебникова и под непонятный шепот его рта. Никогда я не видел более странного объяснения».

Между тем Хлебников все реже бывает в университете (к этому времени он уже перевелся на историко-филологический факультет славяно-русского отделения), все больше времени занимается вычислениями, засиживаясь в читальных залах. Сильно недовольный его «баловством», отец прекратил посылать ему деньги на обучение, и в скором времени Велимира исключили из университета за неуплату. Вслед за этим он начал скитаться по чужим углам, по съемным комнатам, по друзьям и знакомым, ведя безбытную жизнь. Исключением из университета он не был расстроен нисколько, однако в письмах Хлебников обещал родителям, что возобновит обучение, однако обманывать он был не способен в принципе, поэтому уверения его выглядели совсем неубедительно. Да и не до учебы ему вовсе было, ведь он принимал участие в таких интересных событиях». Так 18 декабря 1912 года кубофутуристы, среди которых он был на первых ролях, выпустили первый свой поэтический сборник под названием «Пощечина общественному вкусу», к которому прилагался декларативный манифест такого содержания:

«Читающим наше Новое Первое Неожиданное.

Только мы — лицо нашего Времени. Рог времени трубит нами в словесном искусстве.

Прошлое тесно. Академия и Пушкин непонятнее гиероглифов.

Бросить Пушкина, Достоевского, Толстого и проч. с Парохода современности.

Кто не забудет своей первой любви, не узнает последней.

Кто же, доверчивый, обратит последнюю Любовь к парфюмерному блуду Бальмонта? В ней ли отражение мужественной души сегодняшнего дня?

Кто же, трусливый, устрашится стащить бумажные латы с черного фрака воина Брюсова? Или на них зори неведомых красот?

Вымойте ваши руки, прикасавшиеся к грязной слизи книг, написанных этими бесчисленными Леонидами Андреевыми.

Всем этим Максимам Горьким, Куприным, Блокам, Соллогубам, Ремизовым, Аверченкам, Чёрным, Кузьминым, Буниным и проч. и проч. нужна лишь дача на реке. Такую награду дает судьба портным.

С высоты небоскребов мы взираем на их ничтожество!..

Мы приказываем чтить права поэтов:

1. На увеличение словаря в его объеме произвольными и производными словами (Слово-новшество).

2. На непреодолимую ненависть к существовавшему до них языку.

3. С ужасом отстранять от гордого чела своего из банных веников сделанный вами Венок грошовой славы.

4. Стоять на глыбе слова «мы» среди моря свиста и негодования.

И если пока еще и в наших строках остались грязные клейма ваших «здравого смысла» и «хорошего вкуса», то все же на них уже трепещут впервые Зарницы Новой Грядущей Красоты Самоценного (самовитого) Слова».

Авторами «Манифеста» значились Д. Бурлюк, Александр Крученых, В. Маяковский, В. Хлебников, но многие исследователи считают, что практически весь текст написал Хлебников. Однако сам он гордился вовсе не скандальной декларацией, а приведенной на последней странице сборника таблицей дат падений великих государств, в которой — впервые в печати! — воплотились результаты его упорных занятий, связанных с исчислением времени. Кстати, последняя строка содержала предсказание: «Некто 1917».

В том же 1912 году вышла в свет брошюра «Учитель и ученик», в которой Хлебников привел расчеты «законов времени» и предсказал падение государства в 1917 году. Обратимся к тексту.

«Ученик. Я не смотрел на жизнь отдельных людей; но я хотел издали, как гряду облаков, как дальний хребет, увидеть весь человеческий род и узнать, свойственны ли волнам его жизни мера, порядок и стройность. <…> Я искал правила, которому подчинялись народные судьбы. И вот я утверждаю, что года между началами государств кратны 413. Что 1383 года отделяют паденья государств, гибель свобод. Что 951 год разделяет великие походы, отраженные неприятелем. Это главные черты моей повести. <…> Я вообще нашел, что время z отделяет подобные события, причем z = (365 + 48у)х, где у может иметь положительные и отрицательные значения.

<…> Половцы завоевали русскую степь в 1093 году, через 1383 года после падения Самниума в 290 году. Но в 534 году было покорено царство Вандалов: не следует ли ждать в 1917 году падения государства?»