Век эмпирей - [48]

Для них настал самый черный час. Время закончилось для последователей Фалека Грейнджа.

— Джонас, ты пьян? — воскликнула Тея, готовясь включить управление на мостике «Ретфорда».

— Да, — пробормотал он, — поспешно хлопаясь на свое сиденье. Из иллюминатора открывался вид на выход из ангара, омытый ужасающим сверканием лазерного огня и взрывов. Фонтанами разлетались языки пламени. Смертоносные обломки строений, разрушенных бомбардировкой кровавых рейдеров, летели над всем пространством причала.

— Контроль гавани или сдох, или офлайн, — пробормотала Тея, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие. — Тебе придется сделать это вручную.

Перед ними, метрах в шестистах, одновременно отшвартовались крейсер и два маленьких фрегата, почти врезавшись друг в друга, когда они включили двигатели и рванули прочь.

Джонас включил интерком.

— Винс! Двигатели!

Микрофон прошипел в ответ:

— Плазма есть, давай!

Под строгим управлением контроля гавани расстыковка со станцией обычно управлялась дронами или маневренными векторами, направлявшими корабли так, чтоб они могли благополучно оставить ангар. Без этого расстыковка — особенно когда множество звездолетов собрано в непосредственной близости — потенциально чревата бедствием.

Джонас знал, что у него нет ни дронов, ни векторного руководства, ни даже разрешения покинуть док. Не вдаваясь в размышления, он рванул контроль над сцеплениями. Боковые сопла «Ретфорда» полыхнули огнем, отбрасывая фрегат от креплений и отрывая модуль шлюза от места швартовки. При этом якорная секция тоже частично оторвалась, влетая внутрь станции в вакуум ангара. Звук рвущегося, стонущего металла вибрировал по всему напряженному пространству корабля, в то время как обломки и по крайней мере две обреченных души рухнули в образовавшуюся пропасть в доке.

— Джонас! — вопила Тея.

— Дерьмо, — пробормотал он, едва слыша ее, поскольку все его внимание было приковано к группе судов впереди. — Мы целы?

— Шлюз — к хренам! — прокричал Винс. — Но у нас нет выхода!

Джонас хотел выйти через несколько секунд после того, как группа перед ним оставит ангар, надеясь, что они отвлекут кровавых рейдеров от того, чтобы открыть огонь по «Ретфорду».

— Тея, ты должна отправить нас в прыжок, как только появится просвет, — сказал Джонас, пытаясь сбросить остатки опьянения. — Как думаешь, справишься?

Пылающий обугленный обломок разрушенного звездолета пролетел через весь ангар. От этого зрелища внутренности Теи свела судорога.

— В прыжок? — слабым голосом спросила она. — В прыжок куда?

— Меня не волнует, куда, — прорычал он, высвобождая дроссели. — Как можно дальше, как получится без звездных врат.

Крейсер перед «Ретфордом» вырвался из ангара и немедленно попал под обстрел кровавых рейдеров.

— Вот оно, — предупредил Джонас. Его лоб блестел от пота. — Всем пристегнуться! Гейбл! Убедись, что пациент закреплен!

Он не дал ей шанса ответить, потому что удобный момент грозил закончиться. Дроссель выстрелил, «Ретфорд» рванулся вперед, и внутренние стены ангара слились в одну линию.

Виктор был в отчаянии; его мысли мешались с сомнениями, пока его бомбардировщик отвечал залпом на залп бегемотоподобного «Баалгорна». Он мог лишь беспомощно наблюдать, как все его ракеты не производят никакого воздействия на мощные щиты противника. Кружа так близко, как только можно было, чтобы избежать столкновения, он сам был недоступен для медлительных, тяжелых орудий, но бессилен причинить любой реальный ущерб. Из восемнадцати кораблей, которые начали сражение, оставались только смертоносный «Баалгорн» и его собственный.

Обращая на кружащий бомбардировщик внимания не больше, чем на комара, крейсер кровавых рейдеров сосредоточил огонь на группе кораблей, покидающих ангар станции. Гнев вскипел в Викторе, потребовались все его запасы самообладания, чтобы не пойти на таран крейсера. Он не мог сделать ничего, чтобы предотвратить бойню; он даже не знал наверняка, был ли Фалек на борту любого из этих кораблей или готовился принять смерть на станции, ожидая, пока этот зловещий бегемот уничтожит его и все вокруг.

А затем он видел это: чудо, которое он вытребовал у Бога, случилось вновь.

Крошечный, беспомощный фрегат пронесся из ангара, в борьбе за жизнь нагло пролетая прямо через пары машинных выхлопов крейсера. Сознание Виктора потянуло к нему словно магнитом; он не мог объяснить, почему, однако он просто знал, знал в душе, что маленький корабль был тем, что он искал.

Демоны, творящие заговор против Бога, наградили тем же предчувствием капитана «Баалгорна». Пока смертоносные орудийные башни крейсера разворачивались, Виктор молился, молился пылко, чтобы фрегат успел уйти в прыжок. Он видел, как тот замедлил свой курс, развернулся, крайне медленно стал уходить в начавший формироваться портал деформации пространства, и затем ужаснулся, поскольку с «Баалгорна» ударили ослепительно-белые лучи, нацеленные в среднюю секцию корабля. Взрыв поразил щиты фрегата, испаряя фрагменты брони и задев корпус под ней; второй удар уничтожил бы его наверняка.

Но, хвала Господу, орудия линейного корабля нельзя было перезарядить достаточно быстро, и это дало легкому фрегату время, чтобы лечь на курс. В мгновение ока он исчез, оставив за собой полосы следов плазмы и тлеющих обломков.