Век бурь и волков - [27]

‒ Делаем ноги отсюда. А где виновник всего этого?

Мужчина исчез. Пропала без следа и его подруга. Спасатели остались одни.

‒ Дурацкая ситуация, ‒ констатировал Райнхардт. ‒ По крайней мере, размяли ноги.

* * *

‒ Говорите, яд стекал ему на лицо? ‒ спросил Френссен. Голова у него была забинтована, швы под глазом заклеены пластырем, а сам он весь дрожал от волнения. ‒ А женщина подставляла миску?!

‒ Именно это я вам и говорю.

‒ О Боже, господин оберлейтенант, вы хоть знаете, что вы наделали?

‒ Освободили человека, подвергавшегося пыткам, взывавшего о помощи, ‒ сухо ответил Райнхардт, набивая табаком трубку.

‒ Но ведь это был Локи! Локи! Бог-обманщик, который был закован в кандалы, чтобы избежать конца света и всеобщей гибели! Это он вызовет Рагнарок ‒ век тьмы и последней битвы, в которой погибнет все. Погибнут боги и целый мир погрузится во тьму!

‒ Жаль, но ничего не поделаешь. Это уже случилось. Не отчаивайтесь. Какое вам дело до конца света скандинавских богов? Нам бы только отыскать этот чертов Биврест и убраться отсюда.

‒ Господин оберлейтенант. Перехвачен радиосигнал! Очень мощный!

Райнхардт бросился в центральный пост, перескакивая через несколько ступенек.

‒ Какая частота?

‒ Э… ‒ промямлил радиотелефонист. ‒ Передача идет на всех частотах. Звуковая.

‒ Включай громкоговоритель!

Сперва затрещало, как потертая пластинка, потом раздался монотонный голос: 'Локи капитану ULF. Локи капитану ULF…'.

‒ Капитан ULF оберлейтенант Райнхардт на связи. Слушаю?

'Я хотел бы вас поблагодарить… Вы спасли меня. Мы можем поговорить?'

‒ Уже разговариваем.

'По-настоящему ‒ лицом к лицу. Я жду на берегу. Без радиопередатчика'.

‒ Господин оберлейтенант, не ходите! Это обманщик! Бог зла!

‒ У меня есть опыт общения с такими. Точно такой же субъект вешал мне Рыцарский крест на шею. Выхожу на мостик. Закрыть все люки. Вхожу в первую зенитную башенку. Если не отзовусь по внутренней связи ‒ значит, погиб. В таком случае, немедленно погружайтесь и выходите из залива. Вихтельман, принимайте командование.

‒ Да, герр оберлейтенант…. Мы заглянули в те сундуки. Под мою ответственность. Я надеялся найти карты или еще что-нибудь, что позволило бы нам отыскать обратную дорогу. Готов к дисциплинарному взысканию, если…

‒ Да полно вам. Что там было?

‒ Ногти, герр обелейтенант. Обрезанные человеческие ногти. Меня чуть не вырвало.

‒ И ничего больше?

‒ Ничего.

* * *

Райнхардт поднялся на мостик и топнул ногой по крышке люка:

‒ Закрыть!

Люк захлопнулся, послышался звук защелки. Первым делом Райнхардт неторопливо раскурил трубку.

Затем взобрался на место стрелка и проверил наполнение барабанных магазинов орудий.

Они оказались полными.

Бог-обманщик сидел на берегу среди скал, удобно оперевшись на одну из скальных стен. Теперь его рост был около четырех метров. Кожа его слегка светилась. И хотя он поминутно прилагал к лицу мокрый компресс, увлажняя большой платок в миске величиной с добрую ванну, никаких особых следов увечий на нем уже не наблюдалось. В данный момент он выглядел длинноволосым юношей с атлетически сложенной фигурой.

Райнхард последовательно снял оба орудия с предохранителей и, вращая рукоятки приводов, стал поворачивать орудийную башню влево, в сторону собеседника. Затем опустил стволы эрликона так, чтобы проволочная окружность прицела встала точно посередине груди великана.

‒ Что вы делаете, капитан? ‒ спросил Локи бархатным голосом.

‒ Можешь понимать это, как попытку уровнять шансы. Я не обладаю божественными способностями, зато у меня есть спаренная двадцатимиллиметровая зенитная пушка, выстреливающая триста патронов в минуту из одного ствола. Патроны эти предназначены для уничтожения воздушных целей. Уверяю тебя, что с такого расстояния они разнесут в клочья все, что находится на берегу. Даже если ты и бессмертный, придется тебе собирать себя из крохотных кусочков. Достаточно мне надавить на эту педаль. Даже в падении.

‒ Да, я видел, что вы сделали с беднягой Эггдиром. Пусть он был не особо умен ‒ тем не менее, что-то превратило его в кучу снега в одно мгновение. Вы опасный боец, капитан.

‒ Только в том случае, когда кто-нибудь встает у меня на пути.

‒ Однако, у вас нет причин стрелять в меня.

‒ Ты использовал меня. Ты бог-обманщик, который уничтожит мир, развяжет вечную войну и погубит все живое.

‒ Разумеется. Но это лишь часть фактов. Это предсказание известно мне с рождения и все другие тоже о нем знали. И тем не менее, постоянно всячески мне досаждали. У всех здесь характеры не ангельские. Особенно, у асов. Вы даже не представляете, каково расти в подобном окружении. Ну, хорошо ‒ я им тоже досаждал, но только за тем, чтобы что-нибудь здесь пришло в движение. Мы ведь живем вместе уже почти пятьдесят тысяч лет. Я родился в конце палеолита. Еще в ледниковый период, можете вы это себе представить? В конце концов, я им был необходим. Когда им нужно было кого-нибудь обмануть, обокрасть, не заплатить кому-нибудь за его труд, именно я проделывал эти делишки. Потому что я злой. Понимаете? Вы видите этот парадокс? Доброму Одину захотелось иметь непреодолимую стену вокруг Асгарда ‒ и чем он искушает строителя? Прекрасной Фрейей! Потом, разумеется, он бежит ко мне с плачем: 'Сделай же что-нибудь! Не хочу, чтобы этот великан трахал мою Фрейю!' Сам он не может никого, извиняюсь за слово, облапошить. Для этого есть я ‒ злой бог-обманщик. Моя работа заниматься аферами. Это правда. Я ввергну в Рагнарок весь этот бордель. Вы видите, я абсолютно откровенен с вами. И я сделаю это, благодаря вам, ведь это вы освободили меня из оков.