Вегетарианство в мировых религиях - [7]

Шрифт
Интервал

Короче говоря, выращивать себе в пищу животных значит бездумно расходовать мировые ресурсы.

Помимо потери пахотных земель, установлено, что для скотоводства требуется в 8 раз больше воды, чем для выращивания овощей, зерновых или сои — ведь скот должен пить, а кормовые культуры нужно поливать. Словом, миллионы людей умирают — и будут умирать — от голода и жажды, в то время как немногие избранные поглощают огромное количество белка, в процессе расходуя воду и почвенные ресурсы. Ирония ситуации в том, что съеденное мясо — злейший враг их же собственных тел.

Известно также, что мясоедение опасно для окружающей среды. К примеру, метан — один из тех газов, что способствуют парниковому эффекту, а значит, глобальному потеплению. 1,3 миллиарда голов скота производят пятую часть всего метана, выделяемого в атмосферу. Согласно весьма познавательной статье в «Вашингтон Спектатор» за 15 января 1993 года, основная масса скота выращивается по специальным технологиям для получения пищевого мяса. Если бы это прекратилось, говорится в статье, мы бы сделали значительный шаг к разрешению проблемы глобального потепления. Кроме того, бесценные тропические леса страдают из-за целлюлозной и мясопроизводящей промышленности. Большая часть Центральной Америки превратилась в гигантское пастбище, снабжающее мясом Североамериканский континент. Девственные леса Амазонки вырубаются и выжигаются ради того, чтобы обеспечить мясом Британию и Европу.

Джереми Рифкин развивает эти мысли в своей прекрасной работе «Что стоит за мясом?». Рифкин находит прямую связь между мясоедением и разрушением окружающей среды, объясняя, что планета не в состоянии вынести нашей алчности и нашего невежества. «Поистине, — говорит он, цитируя Ганди, — Земля может удовлетворить все нужды человека, но не его капризы». Очевидно, наша жадность стремительно истощает Землю. Недавнее увеличение потребления животных белков в развивающихся странах привело к росту потребности в кормовом зерне. Так, в 1995 году Китай буквально за один день превратился из поставщика в импортера зерна. Это указывает на проблему, которая со временем будет лишь обостряться: мировые ресурсы не выдержат одновременного прироста населения и увеличения потребления мяса. В недавнем номере «Бизнес Уик» (12 февраля 1996 года) появилась статья, где говорится, что наш мир, «возможно, перешел черту, за которой даже совместные усилия правительств по сохранению ресурсов могут оказаться безрезультатными». Единственным выходом представляется массовое вегетарианство, но это едва ли возможно.

МЯСОЕДЕНИЕ И БОЛЕЗНИ

Когда животных убивают, шлаки, обыкновенно выводящиеся за счет кровообращения, остаются в разлагающейся плоти. Те, кто ест мясо, вводят в свой организм токсические вещества, которые должны были бы уйти из тела животного вместе с мочой. В своей статье «Почему я не ем мяса» доктор Оуэн С. Паррет замечает, что, когда тушится бифштекс, в воде растворяются шлаки; образовавшаяся жидкость по своему химическому составу очень напоминает мочу.[10]

В технически развитых странах с интенсивным животноводством мясо оказывается пропитанным химикатами: ДДТ, мышьяком (используется как стимулятор роста), сульфатом натрия (для придания мясу «свежего» розового цвета) и ДЕС (синтетический гормон с давно известным канцерогенным воздействием).[11] Вообще, мясные продукты содержат многие вещества, вызывающие рак или способствующие образованию метастаз. Например, в двух фунтах жаркого содержится столько же бензопрена, сколько в шестистах сигаретах! Доктор Дж. X. Келлогг, известный христианский теолог и убежденный вегетарианец, заметил однажды, садясь за стол, уставленный красочными растительными блюдами: «Как хорошо есть и не думать при этом, от чего скончалась твоя еда!» Возможно, наиболее убедительный довод в пользу исключения мяса из рациона — неопровержимо доказанная и документально подтвержденная связь мясоедения с болезнями сердца. В Америке, стране с самым высоким потреблением мяса на душу населения, каждый второй умирает от сердечной недостаточности или связанных с ней сосудистых заболеваний. Этих болезней почти не существует у народов, редко употребляющих в пищу мясо. «Журнал Ассоциации американских медиков» в 1961 году заявил, что «растительная диета может предотвратить от 90 % до 97 % случаев сердечных заболеваний. При отказе от мяса уменьшается количество холестерина, поступающего в организм, благодаря чему понижается риск заболевания ожирением, а значит, и смерти от удара или сердечного приступа. В вегетарианском мире практически неизвестен атеросклероз. Согласно «Энциклопедии Британиика», «белок, получаемый из орехов, бобовых и зерновых культур и даже из молочных продуктов, относительно чист по сравнению с животным белком, который на 56 % состоит из сомнительных водянистых примесей». Эти примеси вредны не только для сердца, но и для всего человеческого организма.

Мясоедение убивает нас. Согласно книге доктора медицины Нила Барнарда «Правильное питание — долгая жизнь» (1995 г.), «вегетарианские диеты намного здоровее, чем диеты, включающие даже самое малое количество животных продуктов. Национальный Институт онкологических заболеваний принял программу «5 раз в день», согласно которой американцы должны за день съедать 5 порций овощей и фруктов. Это прекрасное начало, но нам нужна еще программа «О раз в день» — для исключения из рациона мясных и молочных продуктов». Связь между мясоедением и раком обнаружена уже давно, и когда Джон Роббинс в своей популярной книге «Диета для новой Америки» пишет: «Диеты с преобладанием мяса вызывают многие виды рака, в основном рак кишечника, молочной железы, мозга, матки, яичников, простаты и легких», — он цитирует слова признанных авторитетов. И наоборот, диеты, основанные на четырех новых пищевых группах, выделенных в 1991 году Комитетом по инициативной медицине, — цельные зерновые, овощи, фрукты и бобовые — и полностью исключающие прежние группы продуктов, то есть мясные, молочные, зерновые и овощефруктовые (объединенные в одну категорию!), помогают предотвратить рак. Это документально подтверждено в прекрасной работе «Пища для жизни».


Еще от автора Стивен Роузен
Реинкарнация в мировых религиях

Я уверен, — заявляет Сократ, — что в действительности следующая жизнь существует, что живое отторгается от мертвого и что души умерших продолжают жить». Ральф Вальдо Эмерсон соглашается с этим. «Душа, — пишет он, — попадает в человеческое тело, как во временное жилище, извне и снова таки выходит из него... она перемещается в другие обители, поскольку душа бессмертна».В XX веке газета «Сан-Франциско Экзаменер» от 26 августа 1928 года напечатала следующее высказывание: «Я принял теорию реинкарнации, когда мне было 26 лет».


Рекомендуем почитать
Высшая духовная школа. Проблемы и реформы. Вторая половина XIX в.

Монография посвящена истории высших учебных заведений Русской Православной Церкви – Санкт-Петербургской, Московской, Киевской и Казанской духовных академий – в один из важных и сложных периодов их развития, во второй половине XIX в. В работе исследованы организационное устройство духовных академий, их отношения с высшей и епархиальной церковной властью; состав, положение и деятельность профессорско-преподавательских и студенческих корпораций; основные направления деятельности духовных академий. Особое внимание уделено анализу учебной и научной деятельности академий, проблем, возникающих в этой деятельности, и попыток их решения.


Православные церкви Юго-Восточной Европы в годы Второй мировой войны

Предлагаемое издание посвящено богатой и драматичной истории Православных Церквей Юго-Востока Европы в годы Второй мировой войны. Этот период стал не только очень важным, но и наименее исследованным в истории, когда с одной стороны возникали новые неканоничные Православные Церкви (Хорватская, Венгерская), а с другой – некоторые традиционные (Сербская, Элладская) подвергались жестоким преследованиям. При этом ряд Поместных Церквей оказывали не только духовное, но и политическое влияние, существенным образом воздействуя на ситуацию в своих странах (Болгария, Греция и др.)


Константинопольский Патриархат и Русская Православная Церковь в первой половине XX века

Книга известного церковного историка Михаила Витальевича Шкаровского посвящена истории Константино польской Православной Церкви в XX веке, главным образом в 1910-е — 1950-е гг. Эти годы стали не только очень важным, но и наименее исследованным периодом в истории Вселенского Патриархата, когда, с одной стороны, само его существование оказалось под угрозой, а с другой — он начал распространять свою юрисдикцию на разные страны, где проживала православная диаспора, порой вступая в острые конфликты с другими Поместными Православными Церквами.


Положение духовного сословия в церковной публицистике середины XIX века

В монографии кандидата богословия священника Владислава Сергеевича Малышева рассматривается церковно-общественная публицистика, касающаяся состояния духовного сословия в период «Великих реформ». В монографии представлены высказывавшиеся в то время различные мнения по ряду важных для духовенства вопросов: быт и нравственность приходского духовенства, состояние монастырей и монашества, начальное и среднее духовное образование, а также проведен анализ церковно-публицистической полемики как исторического источника.


Мусульманский этикет

Если вы налаживаете деловые и культурные связи со странами Востока, вам не обойтись без знания истоков культуры мусульман, их ценностных ориентиров, менталитета и правил поведения в самых разных ситуациях. Об этом и многом другом, основываясь на многолетнем дипломатическом опыте, в своей книге вам расскажет Чрезвычайный и Полномочный Посланник, почетный работник Министерства иностранных дел РФ, кандидат исторических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО МИД России Евгений Максимович Богучарский.


Постсекулярный поворот. Как мыслить о религии в XXI веке

Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.