Веер с глазами из опала - [46]

Зачем? Насколько она знает, никто под этой крышей, кроме неё самой, Молли и Шубала, не заинтересован в делах дяди Огастина. Рассказ Ральфа Гриллона… Может, подкупленный им слуга сообщил ему о документах и дал возможность попытаться заключить с ней сделку? Фантастическая мысль, словно созданная воображением романиста. Но документы просматривались, возможно, вторично. Персис почему-то в этом не сомневалась.

Где же их спрятать? И нужно ли снова прятать? Если их просмотрели и оставили, нет смысла пытаться скрыть их теперь. Девушке очень хотелось разбудить Молли и подробней расспросить о портфеле. Но этого она не могла сделать.

Персис трудно было сидеть неподвижно. Ей всегда говорили, что самый большой недостаток её характера — это нетерпение. И вот сейчас этот недостаток проявлялся во всей своей красе. Она жаждала деятельности. Нужно было что-то делать. Но отражение в зеркале спрашивало: «Что делать?» И ответа на это у Персис не находилось. Никого не было под этой крышей, к кому она могла бы обратиться со своими вопросами, со своим… воображением. Девушка чувствовала, что её что-то преследует. Это всё результат тревожной ночи, говорила она себе. Но всё равно ей казалось, что действуют силы, которых она не понимает.

Крю Леверетт… Странно, но она постоянно мысленно возвращалась к нему. Однако было бы крайней глупостью вываливать на него содержание двух (нет трёх, включая Молли) снов и то, что она считает, будто в её документах дважды рылись. И она не хотела никакого постороннего вмешательства.

У них всегда всё решал дядя Огастин. Теперь Персис понимала, насколько от него зависела. Конечно, и к нему она не могла бы обратиться со своими снами и фантазиями. Она представила себе, что бы он ей ответил. Но ответственность всегда лежала на нём, а теперь — на ней.

Персис до сих пор верила в свой здравый смысл и силу характера. Может быть, потому, что эти её качества раньше никогда не подвергались испытанию? Вопрос потряс девушку, но она решила не поддаваться.

Над ней довлеет долг — по отношению к дяде Огастину, который доверил его ей, пусть под влиянием обстоятельств, перед Молли и Шубалом, наконец, перед самой собой. Она должна принять решение и выполнить его.

Молли спала, лёжа спокойно и без следов тревоги. Персис, по-прежнему прижимая к себе портфель, быстро осмотрела комнату. Ей больше всего хотелось вернуться к себе. Хотелось получить возможность подумать (если сможет привести в порядок свои мысли, нарушившие её спокойствие), подумать о будущем.

Но она пообещала остаться, а Персис привыкла выполнять свои обещания. Что, если Молли опять приснится кошмар, а её рядом не будет? Что, если…

Негромкий стук в дверь. Персис вздрогнула, словно опасность, которая раньше наполнила её страхом, снова приблизилась. Но дверь неслышно открыла миссис Прайор. Она подошла к кровати, положила руку на полоску лба Молли под ночным чепцом. Удовлетворённо кивнула.

— Кризис миновал, теперь она крепко спит, — заметила миссис Прайор и взглянула на девушку, словно удивляясь, что та здесь делает.

— Молли… у неё был кошмар. Я пообещала посидеть с ней… разбудить, если тот снова придёт…

Лицо миссис Прайор оставалось бесстрастным. Если она и посчитала Персис излишне заботливой и даже глупой, то никак этого не выдала. Вместо этого она сказала нечто такое, что Персис нашла в устах такой разумной женщины весьма знаменательным:

— Иногда приходят очень странные сны. Но, наверное, причина в травяном чае. Аскра рассказывала однажды, что в старину в её племени пили гораздо более сильную смесь с такими же свойствами (так поступали их старейшины), чтобы иметь видения. Но я готовлю смесь в других пропорциях. Да, сны могут быть очень странными. Я слышала, что иногда люди во сне получают предупреждения. И если не обращают на них внимание, их ждёт несчастье.

Говоря это, она не смотрела на Персис. Но не прозвучало ли предупреждение в её словах? Персис не решилась задать этот вопрос. Тем временем миссис Прайор продолжала:

— Не беспокоитесь о том, что ей снова что-нибудь приснится. Это естественный и очень крепкий сон, не такой, который рождает тревожные фантазии, — на этот раз она пристально взглянула на девушку. — Вы и сами выглядите очень усталой. У нас в обычае отдыхать в жару днём. Я велю Сьюки принести вам что-нибудь лёгкое и вкусное и советую потом отдохнуть.

— Но Молли… — Персис разрывалась между усталостью и обещанием.

— Я возьму своё шитьё, мисс Рук, и посижу здесь. Тут прохладнее из-за морского бриза. Отдыхайте спокойно. Я позову вас, если понадобится ваше присутствие.

Весьма властный приказ. Персис явно выпроваживали. Если она начнёт возражать, то пробудит подозрительность. Персис неохотно согласилась. Действительно, Молли спокойно спала. Но девушка стояла у кровати, пока миссис Прайор не вернулась с большой сумкой в руках. Принадлежности для шитья. Домоправительница придвинула кресло к окну и удобно устроилась. Она явно собралась провести здесь немало времени.

У себя в комнате Персис обнаружила, что Сьюки — или кто-то другой — оставила на комоде накрытый поднос. Спрятав портфель под подушку, как Молли — Библию, Персис приподняла салфетку, почувствовав, что действительно проголодалась.