Ведунья - [9]

— Камешек, — Лавр насупился еще больше. — Все носит и носит. И ведь где-то находит такие красивые, змеюка. Вот что мне делать? Серебряные украшения она не берет, я уж про золотые не говорю, а этот все носит и носит.

— Может деревянные стоит? — предложила Зора, которая ужасно переживала за сына, ну как же, ее Лавра кто-то посмел обойти.

— Деревянные украшения ей Ясень носит, — снова вздохнул кентавр. — Да такие, что никакому мастеру и не снилось, кто ж поспорит в умении резать по дереву с дриадом? Наверное, я ей не пара, она хорошая такая, хрупкая, а я…. Я даже не человек, скотина я, — добавил он зло.

— Вот я сначала тебе язык оторву за такие слова, а потом тому, кто тебе их в голову вбил, — рассердилась Зора и попыталась спрыгнуть на землю, чтобы осуществить угрозу.

— Сиди, — затанцевал Лавр. — Нога же.

— Не пара он, — продолжала возмущаться женщина, правда попытки слезть оставила. — Это еще кто кому не пара. Ясеня этого я не видела, а вот Дракона этого ты в сотню раз лучше. И забудь о ней вообще, вертихвостка она, всем троим вам она головы дурит, а вы как зачарованные, втроем и ходите. Может, она вас всех приворожила?

— Она не вертихвостка и не ворожила, — Лавр вдруг погрустнел. — Просто не любы мы ей, ни я, ни дракон, ни Ясень. Да она и не скрывала этого никогда. Может еще свободно ее сердечко, а может, и нет, кто знает? — Лавр замолчал, погрузившись в невеселые мысли, а Зоре у него за спиной хотелось плакать, от обиды за названного сына, за то, что глупая, пусть и хорошая, девка не смогла оценить такого сокровища. Как можно не полюбить такого как Лавр? Хотя, чтобы любить кентавра надо иметь немало мужество, потому что любить война — это испытание, а любить кентавра — испытание вдвойне.

К вечеру небо затянулось тучками, и пошел противный, мелкий, холодный дождь. Зора пыталась привести в божеский вид нечесаные гривы своих названных сыновей, Лавр сидел в углу их общей избы и лепил из глины миски для Варвары, взамен разбитых. Лепил старательно, вкладывая всю душу и умение.

В княжеском тереме, сидел над книгами Стоян, лишь иногда морща лоб и покачивая головой, удивленно ухмыляясь, голова больше не болела.

Варвара смотрела в окно, прижавшись лбом к стеклу, и виделся ей в каплях на окне образ любимого: такого близкого, но такого недоступного.

Глава 3

Варвара бежала по темному лесу, то и дело спотыкаясь о корни деревьев и цепляясь за ветки. Такой знакомый и добрый лес вдруг стал чужим и злым. А следом неслось что-то очень нехорошее, очень страшное. Вдруг навстречу вышел Ясень, вышел непонятно откуда, из темноты. Девушка облегченно выдохнула, взяла мужчину за руку и потянула за собой, но Ясень руку освободил и виновато взглянув на Варвару, кивнул «мол беги», а сам шагнул в темноту, где догоняло ужасное нечто. Девушка хотела кричать, но не могла издать ни звука. Когда темнота зашумела где-то совсем рядом, она побежала снова. Откуда-то с неба спустился Дракон, освещая пространство вокруг себя. Девушка обрадовано кинулась ему на шею, он поцеловал ее в губы, подмигнул и, отстранив, тоже шагнул в темноту. И темнота сомкнулась вокруг него, и свечение пропало, а нечто продолжало пугать и наступать. Варвара споткнулась и упала, страх парализовал, ноги не слушались. — Дракон, Ясень, — плача, беззвучно шептала она, но в ответ страшное нечто только зло рычало и приближалось. Из темноты вынырнул Лавр.

— Лавр, Лаврушка, не ходи, — бросилась ему в ноги Варвара. Кентавр улыбался, поигрывая мускулами, осторожно поднял девушку на ноги, убрал с лица выбившуюся прядь, подтолкнул в сторону города, а сам, молча шагнул в темноту.

— Лавр, — отчаянно закричала Варвара и проснулась. — Лавр, — прошептала она, вытирая мокрые от слез щеки. — Ясень, Дракон. Да что же это?

Спать больше не хотелось, и Варвара принялась за уборку и разбор своих травяных запасов. До трав у нее руки не доходили очень давно, но чего не сделаешь, чтобы кошмар отогнать. К рассвету в доме был полный порядок, и даже травки перебраны и рассортированы. Но противное ощущение не ушло, как только девушка присела, нехорошее чувство вернулось.

«Никогда не гони плохие предчувствия, — вспомнились слова деда. — Лучше закрой глаза и спроси, откуда беды ждать».

Девушка закрыла глаза и несколько раз глубоко выдохнула и вздохнула. Беда шла со стороны леса. Варвара открыла глаза и тряхнула головой, нет, не может того быть, просто кошмар, ничего более. Никогда вещих снов ей не снилось, предвиденье у нее очень слабо развито, разве что ближайшее хорошо, а вот надолго вперед вещать ей не дано. Варвара боролась с нехорошим предчувствием еще около часа, а потом вздохнула и пошла на княжеский двор.

— Чего тебе не спится? — ворчал поднятый ведуньей княжеский колдун. — Рань несусветная, а тебе не спится.

Варвара едва не плакала, вот сейчас выслушает, а потом погонит со двора, хорошо если только со двора, а не из города. Но Стоян гнать не стал, про сон расспросил подробно, про предчувствие и задумался.

— Не чувствую я ничего, — покачал он головой. — Ты не волнуйся, ступай домой, все хорошо будет.

Варвара опустила голову, чтобы Стоян не видел бегущих по щекам слез, и побрела к воротам.