Ведун Сар - [26]
Наскок свевов не был, конечно, случайным, это понимали и Тудор, и Орест, именно поэтому верховный вождь готов остановил продвижение своей армии. До Лиссабона было еще около пятидесяти римских миль. Но путь к городу лежал через равнину, поросшую густыми лесами, где свевы, знавшие в этих местах каждую тропинку, легко могли зайти в тыл готам и разгромить их на марше. Следовало выманить свевов на открытую местность и окружить их плотным кольцом из готских и римским легионов.
— Если рексу Ярому уже известно о появлении в Галисии армии Майорина, то вряд ли он рискнет вступить в открытую битву с нами, опасаясь удара с тыла, — задумчиво проговорил Тудор, теребя рыжую бородку.
Легионы Майорина продвигались в Галисию другой дорогой. Тому было несколько причин: во-первых, так проще было прокормить людей, во-вторых, префект очень рассчитывал на внезапность. Ибо победа над свевами хоть и являлась важной сама по себе, но достичь ее Рим надеялся малой кровью. Майорин хотел сохранить легионы для войны с вандалами.
Дозорные, отправленные Тудором на разведку, без труда обнаружили войско свевов, двигающееся навстречу готам. Судя по всему, князь Ярый не собирался прятаться в лесах, что вполне соответствовало обычному поведению свевов, всегда предпочитавших открытую драку тактическим ухищрениям. По словам дозорных, армия свевов насчитывала не менее тридцати тысяч человек, треть из которых были конными. У готов было почти вдвое больше пехотинцев, но по числу кавалеристов они уступали свевам едва ли не в четыре раза. Такой расклад сулил рексу Тудору массу неприятностей и отнюдь не гарантировал победы.
— Я бы отступил к излучине реки и разбил там лагерь, — подсказал Орест.
— Но это же безумие, — возмутился Труан, один из самых влиятельных готских вождей. — Если мы потерпим поражение — нам даже уйти будет некуда.
— Значит, мы должны победить, — криво усмехнулся Тудор. — Наша проигрышная позиция станет большим соблазном для Ярого. Вопрос в другом — успеют ли подойти к началу битвы легионы Майорина?
— Во всяком случае, я сделаю все от меня зависящее, чтобы успели, — заверил готских вождей Орест. — Но и вы не торопитесь занимать невыгодную позицию. Сделайте вид, что отступаете лишь под давлением свевов. Пусть думают, что это именно они загнали вас в ловушку.
Недавнее падение с лошади не прошло, к сожалению, бесследно для Ореста, у комита сильно болела поясница. Тем не менее он всю ночь не слезал с седла, лишь изредка давая роздых лошадям. Кроме светлейшего Первики Ореста сопровождали еще пятьдесят клибонариев, свита не бог весть какая, но все же достаточная, чтобы отбиться от случайного наскока. Легионы Майорина находились в тридцати милях от излучины реки, выбранной Тудором для предстоящего сражения. Чтобы достичь реки ускоренным маршем, им требовалось менее суток. Однако Майорин категорически отказывался вводить в бой уставших легионеров. Это могло привести к краху всего начинания.
— А что будет, если свевы одолеют готов? — спросил недовольный его упрямством Орест. — В этом случае твой испанский поход закончится великим срамом.
— Тудору следует переправиться через реку и соединиться со мной, — стоял на своем префект.
— Свевы разобьют его на переправе, — поморщился Орест, с трудом стоявший на ногах. — Надо решаться, сиятельный Майорин. Или сейчас, или никогда!
— Хорошо, — недовольно буркнул префект. — Я дам тебе клибонариев. Но помни, комит, отвечать за поражение ты будешь собственной головой.
Мелочность Майорина, проявленная практически на виду у неприятеля, покоробила Ореста. Похоже, этот полководец, не одержавший пока ни одной победы во славу Великого Рима, заранее завидовал чужому возможному успеху.
— Я все-таки надеюсь, что твои легионы, префект, подоспеют к началу сражения. Будет обидно, если мы упустим случай одним махом разделаться со свевами.
— Легионы — не пешки на шахматной доске, — нахмурился Майорин. — Их нельзя передвинуть одним усилием воли. Мои обозы отстали, комит. Мне даже нечем накормить людей перед битвой. И тем не менее я постараюсь вытащить готов из западни, в которую они угодили по своей и твоей глупости, высокородный Орест.
Комиту агентов ничего другого не оставалось, как удовлетвориться малым. Пять тысяч клибонариев — это все же лучше, чем ничего. Пока римские кавалеристы готовились к переходу, Орест успел не только поспать несколько часов, но и поговорить с Либием Севером, находившимся в свите Майорина. Комита агентов не на шутку встревожило поведение префекта, изменившего свое отношение к высокородному Оресту за считаные дни.
— Римский Сенат направил к Майорину своих посланцев, — пояснил Либий. — Патрикий Скрибоний и отец Викентий, легат епископа Льва, присоединились к свите префекта три дня назад. Я случайно подслушал их разговор.
— Речь шла обо мне? — насторожился Орест.
— Викентий выразил сомнение, что твой промах при поимке патрикия Ратмира был простой случайностью. Ссылался он при этом на высокородного Дидия, видевшего твое фиаско собственными глазами.
Рассказ молодого комита не на шутку раздосадовал Ореста. Появление римских интриганов могло не только подорвать доверие Майорина к комиту агентов, но и обернуться горчайшим поражением Рима в решающей битве со свевами. На разоблачение врагов у Ореста недостало времени, он махнул рукой в сторону роскошного шатра и взгромоздился в седло. Комит клибонариев высокородный Стратегий отдал команду, и пять тысяч всадников утонули в предутреннем тумане.
Боги редко ладят друг с другом, но еще чаще спорят меж собою их печальники. Языческая Русь восстала прочив новой веры, что так пришлась по сердцу кагану Битюсу. А в центре этой круговерти из интриг, кровавых схваток, заговоров и мятежей возвышается фигура ведуна Драгутина, про которого даже близкие к нему люди не могут сказать с уверенностью – оборотень он или человек…
Когда измена прячется за улыбками самых близких по крови людей, когда любовь оборачивается предательством, когда на твоих глазах убивают друзей, когда дорога к Храму приводит в ад, тебе остается только один путь — из мира людей в мир стаи. Путь Черного колдуна, путь последнего меченого,— это путь дьявола во плоти, разрушающего все, к чему прикасается его рука. Кровавый загул Беса Ожского, сына Тора и внука Туза, дорого обходится и Храму и Лэнду. Тяжелые сапоги завоевателей топчут землю, которую защищали его предки.
Империя теряет свои земли. В Аквитании хозяйничают готы. В Испании – свевы и аланы. Вандалы Гусирекса прибрали к рукам римские провинции в Африке, грозя Вечному Городу продовольственной блокадой. И в довершение всех бед правитель гуннов Аттила бросает вызов римскому императору. Божественный Валентиниан не в силах противостоять претензиям варвара. Охваченный паникой Рим уже готов сдаться на милость гуннов, и только всесильный временщик Аэций не теряет присутствия духа. Он надеется спасти остатки империи, стравив вождей варваров между собою.
Империю захлестнула волна нашествий. Северные варвары — готы и вандалы — разоряют города и села, стучатся в ворота Константинополя и Рима. Честолюбцы рвутся к власти, не щадя ни ближних, ни дальних. Императоры возносятся на вершину волею солдатских масс, чтобы через короткое время сгинуть в кровавом угаре. Спасти государство может только христианская вера, так думают епископ Амвросий Медиоланский и божественный Феодосий, коего льстецы называют Великим. По их воле разрушаются храмы языческих богов, принесших славу Великому Риму.Но истовая вера не спасает там, где властвует меч.
Великая Римская империя на грани распада. Мятежи следуют один за другим, вовлекая в кровавый хоровод не только ее население, но и приграничные племена. Нашествие гуннов, грабительские набеги готов, восстание языческих волхвов против приверженцев Христа… И в это тяжелое время к власти приходит очередной самозванец.Чтобы удержаться на троне, ему необходим союз с варварами. И вот в Готию, где тоже царят вражда и смута, где плетется тугая паутина заговоров и интриг, отправляется с тайным поручением молодой аристократ…
Новая книга известного российского писателя Сергея Шведова написана в жанре исторического расследования. В ней автор исследует вопросы отечественной истории, которые обычно не афишируются официальной наукой. Более того, эти темы были запретными уже много столетий назад. Их старательно обходили русские летописцы, трудившиеся под жестким контролем княжеской власти и православной церкви. Автор делает сенсационные выводы о том, что войны князя Святослава Храброго с Византией носили религиозный характер и являлись попыткой утвердить славянский вариант православия взамен иудео-христианского, а князь Ярослав Мудрый пытался вернуть на Русь культ Перуна и других русских богов.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
Книга «Дело Дрейфуса» рассказывает об обвинении капитана французской армии, еврея по национальности, Альфреда Дрейфуса в шпионаже в пользу Германии в конце XIX века. В ней описываются запутанные обстоятельства дела, всколыхнувшего Францию и весь мир и сыгравшего значительную роль в жизни французского и еврейского народов. Это первая книга о деле Дрейфуса, изданная в России. Она открывает перед читателем одну из самых увлекательных страниц истории XIX века. Автор книги, Леонид Прайсман, израильский историк, известен читателю своими монографиями и статьями об истории терроризма и Гражданской войны в России.
Далеко на востоке Англии затерялся край озер и камышей Рамборо. Некогда здесь был город, но теперь не осталось ничего, кроме руин аббатства и истлевших костей тех, кто когда-то его строил. Джоанна Хейст, незаконнорожденная с обостренным чувством собственного достоинства, живет здесь, сколько себя помнит. Гуляет в тени шотландских елей, штурмует развалины башни, разоряет птичьи гнезда. И все бы ничего, если бы не злая тетка, подмявшая девушку под свое воронье крыло. Не дает покоя Джоанне и тайна ее происхождения, а еще – назойливые ухаживания мистера Рока, мрачного соседа с Фермы Мавра.
Когда немецкие войска летом 1941 года захватили Екатерининский дворец, бывшую резиденцию русских царей, разгорелась ожесточённая борьба за Янтарную комнату. Сначала ее удалось заполучить и установить в своей резиденции в Кёнигсберге жестокому гауляйтеру Коху. Однако из-за воздушных налётов союзников на Кёнигсберг ее пришлось разобрать и спрятать в секретной штольне, где Гитлер хранил похищенные во время войны произведения искусства. После войны комната исчезла при загадочных обстоятельствах. Никакая другая кража произведений искусства не окутана такой таинственностью, как исчезновение Янтарной комнаты, этого зала из «солнечного камня», овеянного легендами.
Эта книга — повесть о необыкновенных приключениях индейца Диего, жителя острова Гуанахани — первой американской земли, открытой Христофором Колумбом. Диего был насильственно увезен с родного острова, затем стал переводчиком Колумба и, побывав в Испании, как бы совершил открытие Старого Света. В книге ярко описаны удивительные странствования индейского Одиссея и трагическая судьба аборигенов американских островов того времени.