Веду бой! Смертный бой - [16]

Я присоединился к пестрой группе штатских человек примерно в полсотни, рядом с которыми не было видно ни одного представителя командования части.

— Всем здравствуйте! И чего тут слышно? — поприветствовал я собравшихся.

— И вам не болеть, — ответил мне моложавый, крепко сбитый и подтянутый мужчина средних лет, среднего роста и средней внешности.

— Похоже, не знают здесь толком, куда нас приткнуть. Нас тут почти половина — офицеры запаса, от лейтенанта до капитана. — Он вздохнул и добавил: — Самое печальное, что время обеда уже миновало и до вечера, похоже, нас тут кормить никто не собирается.

Я глянул на часы. Да-а, уже начало четвертого. Я покачал головой, сел прямо на посыпанный битым кирпичом плац, расстегнул рюкзак и громко произнес:

— Мужики! Кто пообедать не успел — налетайте, перекусим чем бог послал.

Кроме моих консервов, у нескольких человек тоже нашлось кое-что. Главное, что почти не было хлеба, да и воды на всех наскребли всего две полуторалитровых бутылки и одну пол-литровую. Но с горем пополам по два-три глоточка каждому досталось. Управившись с трапезой, вновь приступили к прежнему занятию — ждали, куда нас решат приткнуть. Разговоры крутились в основном вокруг того, что случилось и что будет делать наше правительство. Наиболее горячие головы полагали, что надо пустить в ход ядерные бомбы — и дело с концом. Другие возражали, что наши правители будут то и дело оглядываться на международное право, права человека и прочую лабуду, пока поздно не станет. Третьи довольно резонно замечали, что с современными вооружениями тот, прежний вермахт, можно растрепать за милую душу. Четвертые парировали, что, кроме вооружений, надо еще иметь желание и умение воевать. А у нас и с тем, и с другим негусто.

За этим трепом не заметили, как к нам подошел офицер в майорских погонах, сопровождаемый сержантом.

— Так, все за мной! — приказал он. Мы нестройной толпой проследовали за ним в казарму. Там он провел нас в нечто вроде актового зала, и когда мы расселись по стульям, собрал наши предписания и отдал их сержанту, который начал составлять сводный список. Пока сержант был занят этим делом, майор представился:

— Майор Ярославцев, замначальника штаба полка, — и тут же задал вопрос: — Кто из вас имеет боевой опыт?

Поднялись две руки. Майор кивнул, и первый поднявший руку встал с места:

— Старший лейтенант запаса Тюрин. На срочной три месяца провел в первую чеченскую башенным стрелком БТР.

— А что так мало? — поинтересовался майор.

— При подрыве БТР получил ранение, а после госпиталя уже туда не послали, — пожал плечами Тюрин.

— Вольно, садитесь, — скомандовал наш опекун. Затем майор повернул голову ко второму: — Ну, а вы?

— Капитан Баскаков! Служил срочную на погранзаставе в Таджикистане! — молодцевато вскочив и встав по стойке «смирно», отрапортовал тот самый средней внешности крепыш, который первым заговорил со мной.

— А почему капитан? — поинтересовался замначштаба.

— Шесть лет назад привлекался в качестве переводчика при составлении контрактов на поставку военного снаряжения в Таджикистан. Ну и кто-то из начальства написал представление, — разъяснил недоумение Баскаков.

— Так, — обвел глазами присутствующих майор. — Офицерских должностей для вас у нас практически нет. Своих, калининградских, не знаем куда пристроить. Рядовых вот не хватает. Поэтому формируем из вас сводную роту, — отрубил он. — Капитан Баскаков!

— Я!

— Назначаетесь командиром сводной роты 1-го батальона.

— Есть!

— Командиром 1-го взвода у вас утверждаю старшего лейтенанта Тюрина. Остальных назначьте сами и представьте мне на утверждение.

— Есть! — снова отозвался Баскаков.

— А сейчас — постановка на довольствие, получение оружия и амуниции, размещение в казарме. К ужину жду ваших комвзводов и старшину роты на утверждение.

Так мы стали сводной ротой. К немалому моему облегчению, взвода мне не досталось, но вот от должности командира отделения отвертеться не удалось. Впрочем, в первый день это еще не особенно напрягало. Все время мы потратили на бюрократические формальности, получение оружия и экипировки. Стрелковку получили почти по штату (по древнему, еще советскому) — не слишком новые «АКМ» каждому, по одному «РПК» и «РПГ-7» — в каждое отделение. Чей-то вопрос — «А пристрелять?» — повис в воздухе, оставшись без ответа. Потом наконец за ужином удалось поесть по-человечески нормальную горячую пищу. После ужина на скорую руку познакомился со своим отделением. А перед самым отбоем Баскаков собрал в отведенной ему комнате всех командиров взводов и командиров отделений только что испеченной роты. Только тут я узнал, что всего у нас личного состава 44 человека, разбитых на три взвода аж по 14 человек, и, соответственно, по два отделения во взводе. Оказалось, что на всю роту нам дают всего три БМП-1 и два БТР-60ПБ с консервации (я уж думал, что это старье все списали давно). А экипажи к ним обещали завтра.

— Так, мужики, — начал новый командир роты. — Что делать-то будем?

— В каком смысле? — подал голос мой комвзвода Тюрин.

— А ты еще не допер, что в нашу роту завтра сольют все, от чего кадровые командиры отпихнутся руками и ногами? А технику и вооружение дадут — старье, и того в обрез? Но вот расходовать нас будут безо всякого сожаления.