«Ведро незабудок» и другие рассказы - [57]

Мы добрались до озера, где, пугая дачников, устраивалась наша братия. Представьте: люди в шезлонгах, в купальниках и солнечных очках намазываются кремом для загара — и вдруг появляется толпа женщин в черных платках и черных до пят юбках, распевающих: «Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его!» Часть этой толпы небольшими группами по нескольку человек устремляется в лес, но основные силы остаются на пляже. Молодые барышни разоблачаются до купальников, а пожилые залезают в воду в платьях и ночных сорочках. В тени устраиваются дежурные молитвенницы и начинают громко, чтобы заглушить музыку из транзисторов дачников, читать Давидовы псалмы. Картина в советской действительности редкая. Даже для вольнолюбивой Эстонии.

В этот день мы вдоволь накупались и собрали трехлитровое ведерко черники. Я даже поймал руками небольшого сомика. Он метался по мелководью, и я, подогнав его к самому берегу, как-то сумел его схватить. Никогда ни до, ни после мне не удавалась подобная рыбалка.

В 5 часов дали отбой. Народ потянулся обратно к храму. Свидетелей облавы оказалось немало. Несколько дней только о ней и говорили. Галя, имевшая право сопровождать батюшку как помощница, рассказала, что ожидание было долгим. Ждали с утра, а они только после обеда приехали. Оставшийся на хозяйстве народ истомился, уже и дозорный спустился с крыши, как вдруг возле храма остановились две «волги». Главный начальник, не проверявший батюшку более двух лет, опешил, увидев новые дома на территории храма.

— Чего это ты, гражданин Борин, понастроил? — обратился он к отцу Василию.

— Как чего? Все, что нужно в хозяйстве.

— Какое у тебя хозяйство? Тебе разрешили дом для проживания построить, а ты целых четыре отгрохал.

— Никак нет. Один, а не четыре.

— Какой же один! А это что?

— Это гараж.

— Зачем тебе гараж? У тебя и машины нет.

— Зато у вас есть. Вот щас поставим, и никто не угонит.

— Не надо никуда ставить. И так не угонят.

Проверяющие подошли ко второму дому.

— А это что за дом?

— Это, граждане начальники, не дом, а техническое сооружение — водокачка.

— Какая еще водокачка, когда жилой дом?!

— Это только кажется. Мы водокачку так оборудовали, чтоб, к примеру, вам отдохнуть где было. Вот зайдете, мы вам чайку подадим. Попьете и отдохнете, как люди.

— Ты нам зубы не заговаривай. Мы не отдыхать приехали.

— А это что такое? — начальники подошли к третьему дому.

— А это, дорогие мои, морг.

— Какой еще морг?

— Натуральный. Мертвецкая, значит. К примеру, помрете вы. Не дай Бог, конечно. Куда же я вас дену? А тут — пожалуйста. Красота. Лежи — не хочу. Я вас и отпою. На то я и поп. На то она и церковь. Всякий человек покойником бывает. Начальником не всякий. А покойником — извините, товарищи…

После этой тирады начальники, плюясь и чертыхаясь, завалились в храм. Оглядели обшарпанные стены, залатанные на скорую руку проломы в стенах и крыше и, не испытав никакого удовольствия от увиденного, пошли за ограду. Отец Василий напрасно приглашал их чайку попить. На его счастье матушка Варвара накормила их великолепным обедом в монастыре, куда они заехали по пути в Васкнарву. Пить чай у отца Василия они отказались. Главный потребовал документы на новострой.

— Это вы, дорогой Валентин Степанович, у старосты требуйте. Я в этом ничего не понимаю.

Главный начальник в сопровождении самого въедливого чиновника, который все время что-то нашептывал ему на ухо, тронулся через песчаное поле к дому старосты. Остальные члены комиссии остались у машин курить.

Отец Василий забрался на каменную ограду и, крестя им спины напрестольным крестом, стал в голос молиться:

— Господи, уйми Ты этих врагов Твоих. Не дай им порушить дело рук рабов Твоих. Нашли на них неразумие, чтоб они сами не поняли, чего ради сюда приехали.

Галина стояла рядом с батюшкой и рассказывала, как проверяющие взошли на крыльцо. Открылась дверь, и вышел староста. Он о чем-то с ними говорил. А те минут через десять развернулись и побрели по песку в сторону леса. Из машины, на которой они приехали, выскочил шофер и побежал в их сторону, что-то крича и размахивая руками. Проверяющие остановились, развернулись и пошли в его сторону. Так и уехали.

Вечером отец Василий рассказал после молитвы об этом происшествии. Он стоял на амвоне с крестом и смешно показывал, как крестил начальство и молился об умягчении их сердец и затуманивании их мозгов. Народ покатывался со смеху. После отца Василия слово держал староста. Он рассказал о том, что произошло на крыльце его дома.

— Слышу стук в дверь. Громко стучат. Требовательно. Открываю. Вижу знакомые физиономии. Я поздоровался, спрашиваю, чем могу помочь. А они стоят и молчат, как пришибленные. Я спрашиваю: может, что случилось? Главный лоб наморщил — пытается что-то вспомнить. А второй стоит, молчит и на босса со страхом поглядывает. А тот вдруг как матюгнется. Развернулся да и пошел в лес. Я кричу: «Храм в другой стороне!» А они бредут, как во сне. Может, выпили лишнего.

— Это сила батюшкиной молитвы, — заговорили со всех сторон.

Батюшка махнул рукой:

— Подхалимов не люблю. Не кто, как Господь, на сей раз отвел.