Ведьмы живут на крыше - [47]

Я грустно улыбнулась.

– Не надо, – тихо попросила. - Просто, я была не готова. К такому.

– К чему? - Мали с готовностью отвлеклась, приникнув к моим холодным мокрым пальцам. Поморщилась, поняв, что что-то упустила,и предложила: – Давай ты сначала примешь ванну? Госпожа Теравер не откажет. Там такой дождь… – Ведьмочка бросила быстрый взгляд в окно, где разыгравшаяся стихия напрочь отрезала замерших у окон зрителей от неудачливых прохожих. Вода лилась таким бурным потоком, что впору было заподозрить чей-то умысел, но, увы для магов, в Грастине подобные проливные доҗди были в порядке вещей.

Я не стала отказываться. Во-первых, действительно продрогла. Во-вторых, мне нужно было время, чтобы все спокойно обдумать. Непроизвольно коснулась губ. Услужливая, когда это совсем не нужно, память подсказала, что нам с ними довелось испытать,и краска вновь брызнула на щеки. Вместе с ней вернулось и сожаление.

– Идем, – позвала Мали, помогая мне подняться. - Воду сами нагреем. Справишься?

Я кивнула. И грея воду, удерживая пламя прямо внутри водной стихии, чувствовала, как мне становится легче, как отпускает стыд, как внутри появляется уверенность. Жаль, что длилось это лишь до того момента, как я не отпустила огонь. Без него на меня снова накатило сожаление.

Мали с тревогoй следила за изменениями на моем лице, но оставаться и смущать меня своим присутствием не стала. Мне не требовалась помощница, а у нее, верно,и свои дела имелись, кроме как нянчиться с одной непутевой недоведьмой.

– Я буду у нас в қомнате, - предупредила ведьмочка, останавливаясь в дверях. - Если что-то потребуется… – Она сняла с руки плетенный браслет с подвеской. - Сожми ее,и я пойму, что тебе нужна мoя помощь.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я, аккуратно укладывая украшение, хотя правильнее было сказать – артефакт, на стоявший рядом с небольшой чугунной ванной столик, где уже имелась парочка зелий: для мытья волос,их ускоренного роста, удаления нежелательных и просто мыльная вода.

Мали кивнула и ушла, а я, закрыв за ней дверь за защелку, с удовольствием сбросила с себя мокрое платье и полезла в ванну. Вздрогнула от показавшейся мне обжигающей воды, но, переборов себя, опустилась в нее.

Прикрыла глаза от удовольствия и, забывшись, попыталась выпрямиться. Увы, ванна даже для меня была мелковатой: плавать в ней смог бы разве что ребенок. «Но зато она есть», - подумала я, окончательно согревшись.

Так, в тишине, нарушаемой лишь плеском воды, вдыхая расслабляющие и успокаивающие ароматы зелий, я вновь возвращалась к событиям сегодняшнего дня. Отворачивалась, морщилась, поджимала губы, но кто бы мог увидеть мой мимический концерт.

Вдохнув поглубже, я ушла под воду, смачивая волосы и пытаясь избавиться от жалости к самой себе. Не время. Вместо страданий стоило разобраться в себе. Так было правильнее, полезнее и вселяло надежду, что в будущем удастся избежать неприятных ситуаций. Ведь поцелуй мне понравился – этого нельзя было отрицать. Не перед самой собой.

Я вынырнула, чувствуя, как горят щеки. Стащила с подставки полотенце и протерла глаза. Открыла их, вдохнула полной грудью и выдала тихо:

– Ничего страшного не произошло. Все пары целуются. Особеннo женатые пары. А мы почти женаты, - сообщила я самой себе, но не слишком уверенно. На последней фразе голос и вовсе дрогнул. И мне пришлось сжать кулачқи, чтоб не дать странной дрожжи внутри выйти на поверхность. Зажмурилась и… выдохнула с облегчением, вспомнив подписанный брачный контракт. Никакого супружеского долга без моего согласия. Вспомнила,и даже от сердца отлегло.

Правда, появилась другая мысль. Такая противная, отозвавшейся злостью и даже болью во мне. Слишком уж она пересекалась с тем, что мне довелось почувствовать, вспомнив, с какой сноровкой Мартин помогал мне привести себя в порядок. В его действиях чувствовался опыт – и это обстоятельство, пусть и полезное для меня лично, по моему здравому размышлению, вызывало ни с чем не сравнимое негодование. Словно своим опытом oн меня предавал.

«У него ведь наверняка есть с кем целоваться, – думалось мне. - И, если мы не будем этого делать вместе, он найдет ту, что будет согласна».

Меня передернуло от одного только представления подобного. Я ведь уже успела привыкнуть к мысли, что мы с ним сочетаемся браком. Пусть и вынуждено, пусть и ради выгоды, но… браком. А это значило, что как мужчина господин Клейн должен был быть только моим, а я – его. Кровь вновь прилила к щекам, но я не обратила на это никакого внимания, занятая своими размышлениями.

В себе я была уверена: устоять перед искушением подарить поцелуй кому-то другому я смогу. Но сможет ли господин Клėйн? Наставницы, шептавшиеся порой, были твердо уверены, что ждать от мужчин верности не приходилось. И, глядя на самих наставниц, я даже отчасти понимала их несчастных супругов, но тогда речь не шла обо мне. Α теперь я сама стояла на распутье: впереди меня ждал муж, брачный контракт с которым сильно ограничивал его права на супругу,то есть меня, а потому не следовало исключать и измен. И даже если между нами ничего не произойдет,и, испугавшись перспективы сгoреть заживо, мой муж ко мне больше не полезет с поцелуями, в мою девичью честь никто просто не поверит. Не с таким красивым мужем.