Ведьмино отродье - [7]

— Ну, Роб, — резко сказал он, — вижу, у тебя есть чем со мной поделиться. Я слушаю.

Роберт Кеан облокотился о книжный шкаф.

— У меня есть что рассказать вам, сэр, и есть о чем спросить.

— Сначала история, потом вопрос.

— Мой рассказ начинается в заводи на Темзе…

Доктор Кеан сделал недовольное лицо, но сын все же начал в мельчайших деталях описывать смерть царственного лебедя. Потом он перешел к рассказу о том, что увидел в квартире у Энтони Феррары, и добрался до момента, когда Феррара что-то бросил в камин.

— Постой! — произнес доктор Кеан. — Что это было?

Ноздри доктора трепетали, глаза горели, выдавая с трудом скрываемые чувства.

— Не уверен, сэр, но…

— Хорошо. Что, по твоему мнению, он бросил в огонь?

— Статуэтку из воска или похожего материала, изображающую лебедя.

В это мгновение, несмотря на всю свою выдержку, доктор Кеан так сильно побледнел, что сын сразу подскочил к нему.

— Я в порядке, Роб, — отец отстранил молодого человека и, повернувшись, медленно побрел в глубь комнаты. — Продолжай, — хрипло попросил он.

Роберт рассказал все, вплоть до посещения больницы и осмотра мертвой девушки.

— Ты уверен, что это была девушка с фотографии в квартире Энтони и что именно она встретила тебя у лестницы?

— Абсолютно, сэр.

— Рассказывай дальше.

Молодой человек продолжил и дошел до истории Майры Дюкен о призрачных руках и упоминания Фелтона о странном запахе в доме.

— Кольцо, — перебил доктор Кеан, — она узнает его, если увидит?

— Говорит, что да.

— Что-нибудь еще?

— Если верить вашим книгам, сэр, Труа-Эшель и д’Анкр были умерщвлены за подобное во времена менее просвещенные!

— Менее просвещенные, мальчик мой! — Доктор Кеан посмотрел на него горящими глазами. — Как раз более просвещенные, если говорить о силах ада!

— Иначе говоря, вы полагаете…

— Полагаю! Разве зря я посвятил полжизни изучению этой науки? Ездил с несчастным Майклом Феррарой в Египет, чтобы ничего узнать? Боже праведный! Каков конец его трудов! Какова награда за мои усилия!

Он закрыл лицо дрожащими руками.

— Не очень понимаю, о чем вы, сэр, — сказал Роберт Кеан, — поэтому и хочу задать вопрос.

Доктор Кеан молчал и не двигался.

— Кто такой Энтони Феррара?

На этот раз доктор взглянул на сына, отведя руки от изможденного лица.

— Ты уже как-то спрашивал об этом.

— И задаю этот вопрос сейчас, сэр, надеясь все же получить ответ.

— Нет, я не могу ответить на него, Роб.

— Почему, сэр? Вы поклялись молчать?

— В каком-то смысле, да. Но истинная причина заключается в том, что я и сам не знаю.

— Не знаете?

— Ты не ослышался.

— Боже мой, сэр, вы удивляете меня! Я никогда не сомневался в том, что Феррару усыновили, но все же мне в голову не приходило, что вам ничего не известно о его происхождении.

— Ты не изучал всего того, что довелось изучать мне; и не надо тебе этого. Тем не менее, здесь и кроется причина, по которой я не могу беседовать с тобой на данную тему. Но, возможно, я расскажу кое-что о Труа-Эшеле и Кончино Кончини. Насколько я понял, ты пытался разыскать в моей библиотеке какую-то книгу, но не нашел?

— Я искал «Папирус Харриса» в переводе месье Шаба.

— Что ты о нем знаешь?

— Как-то видел эту книгу в квартире Феррары.

Доктор Кеан слегка вздрогнул.

— Вот как! Экземпляр из моей библиотеки должен быть здесь. Я недавно одолжил его… сэру Майклу. Вероятно, он где-то на полках.

Он включил еще одну лампу и начал осматривать ряды книг.

— Нашел, — сказал он и, положив том на стол, раскрыл его. — Вот этот отрывок заинтересует тебя. — Он указал на абзац пальцем.

Сын склонился над книгой и прочел:

«Хай, порочный человек, был пастухом. Однажды он сказал: “О, если бы у меня была магическая книга, дарующая неограниченное могущество!” И обрел он книгу Заклинаний… Божественными силами стал он зачаровывать людей. Приобрел он склеп глубоко под землей и снабдил нужной утварью. И делал там фигурки людей и приворотные амулеты. И совершил страшные злодеяния».

— Флиндерс Питри, — сказал доктор Кеан, — упоминает «Книгу Тота» как еще один магический источник, дающий подобные силы.

— Но, сэр, в конце концов, сейчас двадцатый век — это же просто суеверия!

— Я тоже считал так — когда-то, — ответил доктор. — Но со временем узнал, что египетская магия реальна и могущественна. Большая ее часть основана на своего рода гипнозе, но есть и иное знание. Все наши современные ученые труды — детские сказки по сравнению с такими сочинениями, как египетская «Книга мертвых». Помилуй меня господь! Что же я наделал!

— Вам не в чем себя упрекнуть, сэр.

— Разве? — прохрипел доктор Кеан. — Ах, Роб, ты ничего не знаешь!

В дверь постучали, и вошел семейный врач.

— Это очень специфический случай, доктор Кеан, — неуверенно начал он. — Осмотр тела…

— Чушь! — возразил доктор Кеан. — Сэр Элвин Гроувз предвидел такой исход. Я тоже его не исключал.

— Но с обеих сторон горла явные следы сдавливания…

— Конечно. Такие следы естественны при подобном заболевании. Сэр Майкл долгое время жил на Востоке и там переболел особой формой чумы. Он умер именно от ее последствий. Она очень заразна, и ее нельзя окончательно излечить. На этой неделе в одной из больниц скончалась девушка: на ее шее были точно такие же следы. — Он обратился к сыну: — Ты ведь ее видел, Роб?