Ведьмино отродье - [40]

— Совершенно верно, — мрачно заметил доктор. — Уверен, что когда выберемся отсюда, такого смрада мы нигде больше не встретим.

— А что это?

— Те благовония. Пошли! Нам предстоит самое сложное.

Коридор существенно сузился, а потолок нависал уже в

сантиметрах сорока над головой. Двигаться приходилось ползком, распластавшись на грязном полу; не было возможности даже встать на колени, а для продвижения вперед путники цеплялись за выпуклости на стенах и, отталкиваясь локтями от выщербленных камней, продолжали спуск.

Они успели преодолеть почти три метра, когда доктор неожиданно остановился.

— Что там? — прошептал Сайм.

В его голосе слышалась паника. Он даже не смел предположить, что случится, когда они минуют этот дурно пахнущий лаз и доберутся до самых глубин древнего строения. В голову лезли нелепые мысли о том, что всем своим весом на него навалилась пирамида, чтобы расплющить, по капле выдавить жизнь из распластанного тела, а последним, что он увидит, будут резиновые подошвы доктора Кеана прямо перед его лицом. Но тут прозвучал шепот ученого:

— Не разговаривайте! И двигайтесь как можно тише. Молитесь, чтобы нас не ждали!

Сайм все понял. Они ползли по смертельной ловушке, а на выходе затаился вероломный враг. Он вспомнил обезглавленных летучих мышей и сразу представил, что его, ползущего головой вперед по узкому проходу, может ожидать та же участь!

Кеан медленно продвигался вперед. Несмотря на все старания действовать бесшумно, ни он, ни его соратник не могли приглушить свое тяжелое дыхание. Оба ловили ртом воздух. Жара сделалась невыносимой. Из-за нехватки кислорода было бы невозможно зажечь свечу, а запах древней затхлости, известный всем исследователям египетских пирамид, стал настолько сильным, что мог бы прикончить любого.

Ученый снова застыл без движения.

Сайм, уже бывавший здесь, догадался, что коридор закончился и теперь Кеан лежит, вглядываясь в темноту шахты, по которой им предстояло двигаться вверх. Он выключил фонарь.

Доктор полез вперед — вытянув руку, Сайм не нащупал его. Он тоже пополз, ни на секунду не переставая шарить по полу пальцами.

— Возьмите меня за руку, — раздался шепот. — Еще полметра, и можно будет выпрямиться в полный рост.

Сайм потянулся, схватил протянутую из непроглядной темноты ладонь и, задыхаясь от неожиданно нахлынувшей усталости, встал рядом со спутником, разминая сведенные конечности.

Они стояли, окутанные непроницаемым мраком и такой тишиной, какая и не снилась обитателям внешнего мира; им требовались все душевные силы, чтобы побороть охватывающий сердца ужас.

Кеан приблизился к Сайму и прошептал на ухо:

— Без света мы не сможем подняться. Держите пистолет наготове — сейчас я зажгу фонарь.

Стены каменного мешка, на дне которого они оказались, прорезал белый луч, рассеиваясь в черноте камеры над ними.

— Забирайтесь мне на плечи, — сказал Сайм. — Вы легче меня. А потом, когда залезете выше, положите фонарик на пол и выбирайтесь рядом с ним. Я последую за вами.

Доктор, пользуясь неровностями стен и каменными блоками, среди которых они стояли, залез на плечи спутника.

— Вы можете держать свой револьвер в зубах? — спросил Сайм. — По-моему, это возможно, если зажать спусковую скобу.

— Так и сделаю, — мрачно ответил Брюс. — Стойте смирно!

Он постепенно выпрямился на плечах товарища, потом поставил ногу на выступ в камне и, держась левой рукой за другой выступ и не выпуская зажженный фонарик из правой руки, забрался выше. Там он потянулся и положил фонарь на горизонтальную поверхность над головой — луч осветил всю шахту до самого верха.

— Убедитесь, что он не упадет, — выдохнул Сайм, задирая голову и наблюдая за происходящим.

Доктор Кеан, продемонстрировав немалую силу и проворство, повернулся боком и закинул ногу на пол у верхнего выхода из шахты. Перенеся на нее свой вес, он схватился рукой за край проема и выбрался в свете фонаря. Затем, опираясь о расщелину внизу, он протянул руку Сайму. Молодой человек, поднявшийся тем же путем, что и спутник, схватился за нее и вскоре встал рядом с доктором.

Он тут же включил свой фонарик и осветил странное помещение, в котором они очутились. Это была так называемая «Царская камера», погребальная палата фараона. Справа и слева в неясном свете они видели деревянные балки, практически окаменевшие, но еще целые. Сайм направлял фонарик во все стороны — вверх, вниз, на мусор на полу, на блоки стен, на своды потолка.

Они были в погребальной камере одни!

Глава XIX. Антропомантия

— Здесь никого! — Сайм нервно осматривал помещение.

— Нам повезло! — ответил доктор Кеан. Он все еще не мог отдышаться после гимнастики в шахте; вдобавок, воздух в камере был отвратителен. В остальном доктор держал себя в руках, разве что немного побледнел, а со лба градом катил пот.

— Постарайтесь не шуметь.

Сайм, убедившись, что они одни, и начав потихоньку отходить от пережитой в проходе паники, уловил в словах спутника что-то зловещее.

Доктор осторожно обогнул груды мусора на полу и сейчас стоял в восточном углу, подзывая товарища к себе. Сайм подошел.

— Вам не кажется, что жуткий запах благовоний усиливается в этом месте?