Ведьмина река - [15]

– Выбросить жалко, тащить тяжело.

– Закопай где-нибудь, потом заберешь, – посоветовала девочка.

– Сам знаю, – кивнул Олег. – Вот только где? Берега вон какие, одни болота кругом.

– До того, как вас сном сморило, ушкуй холм проплывал. Я помню. Перед излучиной. Сходи туда. Я подожду.

– Вместе пойдем, – после короткого раздумья решил Середин. – До Белой крепости отсель всего верст десять будет, до вечера доберемся. Отдохнем, лодку нанять попытаемся. А вниз по течению этих болотин еще невесть сколько, я там ничего не знаю. Может, еще неделю до ближайшей деревни топать придется.

Выпив пару глотков вина, он сложил вещи из четырех мешков в три, взвесил в руках. Самым тяжелым, естественно, оказался его – помимо обычных пожитков, там лежало полтора пуда брони: кольчуга, шлем, войлочный поддоспешник. Стеганку, которую толстяк залил кровью, пришлось выбросить – чему сейчас Середин только радовался.

Во втором были собраны припасы походные: подстилка, котелок, овчина, топорик, для которого не нашлось места за поясом. Плюс – четыре кило сокровищ. В третьем – съестные припасы и наполненный вином бурдюк. Без вина тоже не обойтись – пить воду, не разбавив ее чем-нибудь хмельным хотя бы на треть, летом категорически не рекомендуется. Разве только ключевую, в которой ни холеры, ни амебы не водится. И то – риск. Можно, конечно, кипятить, но на это нужно время, а на переходе костром заниматься некогда. Итого как минимум полпуда.

– Вот, электрическая сила… А когда верхом скакал, лишним припасам только радовался. – Олег вскинул один мешок на спину, другой повесил на грудь, указал ведьме на третий: – Возьмешь?

К счастью, Сирень капризничать не стала, забросила котомку за плечи и легко зашагала вперед.

Уже через полторы версты Середин взмолился об отдыхе – переть на себе добрых шестьдесят кило по кочкам, ямкам и песчаным отмелям оказалось не так-то просто. Не столько тяжело, сколько опасно для ног – несколько раз Олег едва не вывихнул ступни. И когда впереди показался продолговатый холмик, поросший толстыми вековыми соснами, ведун без колебаний скинул мешки. Косарем разрыхлил песок между корнями одного из деревьев, вырыл яму примерно по пояс, опустил в нее прямо в мешке котелок с золотом, прикрыл сверху куском коры, засыпал песком, кинул тяжелую корягу в качестве приметы и с облегчением перевел дух:

– Одной головной болью меньше!

Теперь поклажа стала ощутимо легче, однако все равно оставалась изрядной, даже обычным шагом идти удавалось с трудом, особенно через взгорки, и еще задолго до вечера Середин выдохся:

– Все, Сирень! Привал! У нас гонки нет. Придем в крепость на день позже, ничего от этого не случится.

Отступив от берега и найдя сухую возвышенность, он скинул вещи, немного отдохнул, потом собрал валежник, развел костер, заварил себе мяса с манкой, хлебнул для бодрости чуток хмельного. На душе стало немного легче. Подумаешь, мешки тяжелые – еще пять верст как-нибудь вытерпит. А там… Можно ведь попутных ладей не ждать, просто купить лодку-однодревку да самому дальше поплыть. Вниз по течению – ничего трудного. Подправляй только веслом, чтобы на берег не выкинуло, а течение само до Костромы донесет.

Сирень не спеша бродила по окрестному лесочку, гладила березки и осины, позволяла птицам садиться себе на ладони и на голову, о чем-то болтала с белками и бурундуками. Олег подозревал, что где-то здесь, недалеко, скрываются и верные спутницы молодой ведьмы – серые матерые волки. Но девочка их не звала – и они не показывались.

Однако все это ведуна ничуть не беспокоило. В последние дни между ним и плененной хозяйкой леса установились достаточно доверительные отношения. Олег смог пробудить ее любопытство к новым впечатлениям, она отказалась от совсем уж явной вражды. Понукать девочку лишний раз, доказывая власть, обижать ее недоверием Середин не хотел. Пусть гуляет. Захотела бы убежать – давно бы попыталась.

Каша поспела – ведун снял ее с огня, достал из чехольчика ложку, еще раз перемешал, приступил к трапезе. Неожиданно кто-то тихонько постучал его по плечу. Олег резко обернулся, едва не опрокинув котелок, но никого не увидел. Он снова взялся за ложку – плечо снова тронули. И опять никого позади не оказалось. Стоило зачерпнуть кашу – опять чьи-то пальцы явственно пощекотали шею.

– Сирень, ты?

Послышался тихий смех, густые заросли ивняка легли, пропуская через себя девочку, поднялись снова. Лесная ведьма протянула руки к огню и сказала:

– Там на берегу какие-то корабельщики остановились. Ласточки нашептали, что сверху пришли. Коли тебе тяжело мешки таскать, можешь к ним в попутчики попроситься.

– Верно говоришь? – встрепенулся Середин. – Или шутишь?

– Сходи да посмотри, – пожала плечами девочка. – Они там, за ручьем…

Береза за спиной юной ведьмы встряхнулась и вытянула свои тонкие ветви, указывая ими куда-то за темно-зеленую лещину.

Волочить на себе половину центнера еще пять верст Олегу не хотелось, и потому он, быстро доев ужин, облизал ложку и отправился в указанном направлении.

Сирень не обманула. На берегу и вправду горел костер, в отблесках которого качалась на воде огромная крутобокая ладья. На таких обычно вмещается до полусотни судовых ратников и четыре десятка человек команды, но возле очага на берегу собралось всего шестеро.