Ведьмами рождаются - [32]

— Говорите, — жёстко сказал Плевако.

Настя помолчала, подбирая слова, Пенёк усердно, знаками подсказывал что говорить.

— Дело в том, что за мной по непонятной причине охотятся бандиты. Сначала они увезли меня за город и избили, а сегодня обещали убить, — девушка с силой наступила Пеньку на ногу, так как он махал руками прямо у неё перед носом, и строил уморительные рожи, — я сейчас нахожусь в офисе Кузьмина и не могу отсюда выйти, потому что бандиты наблюдают за всем зданием.

В трубке молчали.

— Да, их главного зовут Серый. У него серые глаза, серые волосы…

— И серое лицо, — закончил за неё Плевако, — вы сейчас где?

— В мужском туалете, — не задумываясь, выпалила Настя.

— Хм…

— Я здесь прячусь, — поспешила она оправдаться.

— Хорошо, прячьтесь там ещё минут двадцать, затем подъезжайте к себе домой.

— Вы в своём уме? Да стоит мне появиться на улице и всё, я труп!

— Ничего не бойтесь, не в моих интересах, чтобы с вами что-нибудь случилось.

Раздались короткие гудки.

— Слышал? — спросила Настя у Пенька.

— Угу.

— Интересно, как он за двадцать минут собирается прижучить Серого?

— А мне интересно почему тебе вздумалось выдать меня за своего больного брата! — высказал наболевшее Пенёк.

— Чтобы глупостей не наболтал!

— Это я глупости болтаю! Да если б не я, ты вообще бы давно пропала! — обиделся Пенёк.

— Ладно, извини, — устыдилась Настя, — я действительно без тебя не могу.

Пенёк для порядка ещё немного обиженно посопел.

— А где твоя котомка? — удивлённо спросила девушка.

— Так у Григория оставил. Я ему доверяю — душевный мужик! — с восторгом поделился он своими впечатлениями.

— Да? — Настя подозрительно на него уставилась, — это когда ж ты успел с ним так спеться? Или спиться?

Пенёк посмотрел на неё невинным взглядом.

— Признавайся, всё утро пили? Как тебе не стыдно! Ну ладно дядя Гриша — он пока ведро не выпьет, под стол не ляжет, а ты-то чего к нему примазываешься? Он же такими дозами тебя за два дня в алкоголика превратит!

— Д а ладно тебе, Настя.

В это время возмущённый толстячок, горя праведным гневом, шумно топал на пост охраны, чтобы сообщить о вопиющем безобразии, творящемся в мужском туалете. Но на пути ему попался заместитель директора Бельский.

«Это даже лучше» — обрадовался толстячок, и, путано пытаясь объясниться, потащил Бориса к месту преступления.

— Зачем вы меня тянете в туалет? — упирался ничего не понявший Бельский, — Фёдор Степанович, мне не нужно в туалет!

— Идёмте, идёмте, — толстячок вцепился в него мёртвой хваткой, — Я вам такое покажу! — он многообещающе посмотрел Борису в глаза.

Бельский, оказавшийся в двусмысленном положении, заволновался.

— Фёдор Степанович, не нужно мне ничего показывать, — он судорожно пытался вырваться, — дело в том… как бы вам сказать… я человек абсолютно традиционной ориентации.

— Я тоже, — радостно сообщил толстячок, и с силой втолкнул Бориса в туалет.

Бельский запаниковал. Круглыми глазами он смотрел на торжественно подходящего к нему Фёдора Степановича, ожидая самого худшего. Но толстячок прошёл мимо него и грозно постучал в одну из кабинок.

— Эй, вы, — победно прокричал он, — выходите оттуда немедленно! Сейчас вам мало не покажется!

— Фёдор Степанович, — взмолился Борис, подозревая, что у того, на почве служебного рвения повредился рассудок, — немедленно отойдите от кабинки, дайте человеку спокойно сделать свои дела!

— Их там двое, — сообщил толстячок, — и можете себе представить, чем они там занимаются! Выходите, а то выломаем дверь!

Борис был готов провалиться сквозь землю от неловкости, но когда дверь кабинки распахнулась, оттуда появилась ненормальная переводчица и её больной брат.

— Что вы там делали? — опешил Бельский.

— А вы как думаете? — девица посмотрела на него с вызовом, — мой брат захотел в туалет.

— A вы тут при чём?

— Я же вам говорила, у него ум пятилетнего ребёнка, и он не может самостоятельноходить в туалет.

В подтверждение её слов Пенёк, включившись в игру, начал строить дебильные рожи и пускать слюни. Толстяк хлопал глазами, а Настя посмотрела на часы.

— Двадцать минут прошло, можем выходить, — сообщила она Пеньку и гордо прошествовала к выходу.

— А что вы сделали с моим шефом? — спросил Бельский, — Он до сих пор сидит в своём кабинете, как истукан, и ни на что не реагирует.

— Дайте ему слабительного, — со знанием дела посоветовала Настя, — мигом начнёт шевелиться.

Выходить на улицу было страшно. Всё время, пока Настя ловила машину, она каждую секунду ожидала появления Серого. Но, благополучно добравшись до дома, они с Пеньком несколько приободрились.

Во дворе прохаживался дядя Гриша. Завидев своих постояльцев, он нетвёрдой походкой подплыл к ним, проявляя бурную радость. Обнявшись с Пеньком, как с родным, Григорий настойчиво стал приглашать их к себе в каморку. Дав ему на бутылку, Настя заверила дворника, что они непременно к нему заглянут, но чуть позже. Окрылённый Григорий запорхал в сторону ближайшего магазина.

Пешком поднявшись на пятый этаж, девушка с замиранием сердца вставила ключ в замочную скважину. Дверь открылась сама, на пороге стоял Горилла. Он хмуро ей кивнул, приглашая войти, и, на всякий случай прикрыл своё мужское достоинство. Настя оглянулась, чтобы позвать Пенька, но за спиной у неё никого не оказалось.