Ведьма в Царьграде - [60]

Правда, при въезде в город сразу же вышла заминка. Предместье Святого Мамы находилось вне стен Царьграда, войти внутрь гостям полагалось через величественные Харисийские ворота, но с русской княгиней было слишком много сопровождающих, а по договору русы могли проникать в град только небольшими группами и обязательно без оружия. Ольга сначала и слышать не хотела, чтобы ехать без охранников, но Агав Дрим успокоил княгиню, объяснив, что для ее безопасности выделен отряд луцинариев[93], рослых воинов в блестящих латах, к тому же темнокожих наемников из Африки. Ольга же, едва взглянув на свою новую стражу, с трудом сдержалась, чтобы страха не выказать. Что это за существа такие темные и безобразные? Да и спокойнее ей будет со своими.

И все же казаться дикой и перепуганной она не могла себе позволить. Вот и села в носилки подле Агава, смотрела, как ее женщин устраивают на нарядных мулах. Сидеть тем приходилось боком, в специально притороченных на спинах животных сиденьицах с подлокотниками и подножками. Из такого положения почти невозможно было править животными, поэтому каждого мула вел под уздцы отдельный слуга. Слывшая хорошей наездницей Божедарка Туровская даже хотела презрительно отказаться от подобной услуги, требовала подать обычное седло. Нельзя, сказал Агав. Нескромно это, колени могут быть видны, щиколотки из-под подола покажутся. И он предосудительно поглядел на запашные юбки спутниц княгини, не скрывающие подолы нижних рубах, да и их открытые шеи и ключицы в вырезах вызвали у него неудовольствие. Как можно открывать тело, которое, как известно, есть средоточие греха и соблазна? Разве не приличнее укрыться достойными одеждами, оставляя доступным взору только лицо, на коем проступает душа человека, его истинная сущность? А эти же… И одежда у них короткая да нескромная, и глазеют по сторонам без приличествующей женам стыдливости. Дикарки, одним словом.

Да, тут все было по-иному, другой мир, иной уклад. Надо было привыкать. Ольга старалась держаться спокойно, одним лишь взглядом утихомирила ворчавшую Божедарку. Не выказывала она волнения и после того, как они въехали в великий город и стали смотреть по сторонам.

А ведь вблизи стен Феодосия, ограждающих городские постройки от предместья Святого Мамы, районы были еще скромными. И все же высота домов поражала: пяти– и шестиэтажные, они высились вдоль мощенной камнем Месы – главной улицы Константинополя, выстраивались рядами, оштукатуренные бледно-желтым или розоватым, с портиками и колоннами, и почти все с обязательной кирпичной полосой, перемежающей камень стен. Агав пояснил, что такая кладка лучше удерживает здания при землетрясениях, какие порой случаются в ромейской столице. Сами улицы были довольно чистыми, и спафарий с гордостью сообщил, что их по ночам убирают от мусора, какой все едино накапливается за день. А домá, расположенные близ стены Феодосия, все больше доходные, где комнаты сдаются внаем. Ольга подивилась – даже из этого ромеи умеют извлекать выгоду, делают богатство. Не сеют, не пашут, не ткут, а богатеют, потому что сдают жилища. На Руси же принято, чтобы знатные люди селили у себя постояльцев, – в этом их высокое положение проявляется; тем они показывают, что достаточно богаты, чтобы кормить гостей и за так… ну разве что за гостеприимство им положено подарки от постояльцев принимать, если те уважаемы и могут отблагодарить хозяев.

Ольга поневоле все сравнивала с Русью и вскоре приуныла – великолепие Царьграда ее подавляло. Какими маленькими, затерянными среди лесов и болот показались русские грады, даже привольный Киев. А люду-то сколько тут! У Ольги голова кружилась от столпотворения, от снующей беспрестанно толпы, прохожих, всадников, торговцев и изобилия товаров. Нигде – ни на шумных торгах Подола киевского, ни среди торговых рядов Новгорода – княгиня не видела такого разнообразия продаваемых и покупаемых вещей, столько выставленного напоказ богатства. И чем далее они углублялись в город, тем лавки становились богаче, тем наряднее и важнее люди, тем красивее строения. Здесь уже были не только доходные дома, тут высились богатые особняки с колоннадами и лепниной, величественно возвышались многокупольные храмы, били струи фонтанов, взмывали ввысь покрытые сверкающей позолотой изваяния великих людей. Какое богатство!

Но при этом была и великая скученность, порой приходилось останавливаться и ожидать, когда рассосется очередной затор на Месе, когда стражи разгонят толчею, доводилось тесниться, если дорогу преграждали носилки с очередным вельможей или сановником. Нет, все же на Руси привольнее и спокойнее, и воздух там куда чище, думала Ольга, вдыхая аромат специй у очередной лавки, а то и смрад завалявшегося мяса, дымный угар и подгоревшее оливковое масло у харчевен, где собиралась толпа праздных гуляк. Но и на гуляк было любопытно поглядеть: они были нарядны, женщины щеголяли невероятными украшениями, мужчины держались с достоинством, детей вели за руку няньки, и за порядком на улицах следили облаченные в блистающие доспехи городские стражи. И всюду камень, камень… Каменные дома, церкви, на века сложенные оборонительные сооружения, каменные маски зверей с разверстыми пастями, откуда бежала вода, которую женщины набирали в высокие кувшины и несли на плече. С привычным на Руси коромыслом тут никого не встретишь, зато зачастую полные сосуды подвешивают на спины и бока ушастых осликов, направляя их по шумной улице к жилищу.