Ведьма Сталинграда - [7]

Чарльз завел машину, и они выехали с территории аэропорта на дорогу, забитую грузовиками. Не прошло и двадцати минут, как они уже были в доках, и Алекс стала изучать корабль, на котором ей предстояло провести около двух недель. «Ларранга» выглядела не слишком привлекательно. Длинное низкое грузовое судно с надстройкой в центре палубы явно видала лучшие дни.

Радист подхватил два чемодана, и они поднялись по трапу. Грубоватые на вид матросы таскали в трюм ящики и, похоже, какие-то двигатели. Алекс посмотрела в сторону носовой палубы, где другие члены команды привязывали канатами и накрывали брезентом самолет-истребитель. Алекс мысленно сделала пометку потом сфотографировать самолет.

– Я провожу вас в каюту, но затем, боюсь, буду вынужден вернуться к работе, – сказал Мердо. Он повел Алекс по коридору к узкой лестнице, которая вела на первый уровень ниже палубы. – Это палуба номер один. Вы будете жить в каюте по левому борту. – Радист пошел вперед, похлопывая по каждому люку. – Нумерация кают начинается с носовой части, у вас каюта под номером три. Нос судна – в конце этого прохода, кают-компания – под палубой номер два. – Чарльз поставил чемоданы Алекс и открыл дверь в крошечное помещение с двумя койками со стальным каркасом одна под другой. Слава богу, иллюминатор был выше ватерлинии.

– По расписанию мы отплываем в шестнадцать ноль-ноль, но мне нужно быть на своем посту за час до этого. Если вам что-нибудь понадобится, обращайтесь к кому-нибудь из матросов.

– Спасибо, мистер Мердо. Значит, в четыре?

– Спаркс вас не подведет. Да, мэм, в четыре.

После ухода радиста Алекс стала изучать стальной отсек, в котором ей предстояло прожить от десяти до четырнадцати дней. Уютным это место назвать нельзя. Что ж, в конце концов, она не в отпуске. Главное – добраться до Архангельска. Интересно, что за город с таким приятным названием.

* * *

Черт! Алекс забыла про полярную ночь. Чтобы не нарваться на вражеский самолет, корабли плыли в полной темноте, ориентируясь лишь при помощи компаса и гидролокатора. При мысли о том, как целый караван судов ползет по темной воде, подобно слепому призраку, Алекс охватывала дрожь.

Пару раз во время короткого полярного дня девушка, прихватив фотоаппарат, выбралась на палубу в кормовой части судна. Зрелище было потрясающее: вокруг, куда ни падал взгляд, лежали арктические льды. Алекс устроилась рядом с люком, который вел к ее каюте, и, словно завороженная, не отрываясь, разглядывала соседние корабли. Покрытые, как и «Ларранга», блестящим инеем, они ослепительно сверкали на солнце, будто в сказке. Глядя на это волшебство, и не скажешь, что все происходящее связано с войной.

По ночам – а ночь стояла почти всегда – их караван выглядел куда более мрачным, даже зловещим. Корабли скользили по вздымавшимся волнам, словно привидения. Уже на третий день ветер и брызги усилились настолько, что Алекс вернулась в каюту. Она занималась тем, что чистила и готовила к работе свои фотокамеры: два маленьких «Роллейфлекса» и большую «Корону Вью» с растяжением меха.

Алекс приготовилась скучать, но на четвертый день проснулась оттого, что судно резко накренилось. Девушка оделась и поднялась по лестнице на открытую палубу, о чем сразу пожалела. Волны были такими огромными, что нос «Ларранги» задирался высоко-высоко. Судно на миг замирало, а потом стремительно падало обратно. Поднимавшиеся от удара волны обрушивались на носовую часть, после чего все начиналось заново. Проход был залит водой. Матросы, дежурившие на палубе, хватались за ограждения, чтобы их не смыло за борт.

Алекс слышала лишь беснующийся ветер. Когда она закрыла люк и вернулась вниз, стало тише, но совсем избавиться от шума не удалось. Ей было не по себе: она съежилась и раздумывала о том, что хуже, когда человека смывает с палубы в ледяную воду или когда он тонет, запертый в каюте.

На следующий день шторм поутих, и Алекс вышла на палубу, чтобы пофотографировать. Она открыла люк, ведущий на корму, и остолбенела: Весь корабль был покрыт толстой коркой льда. Истребитель тоже обледенел и казался стеклянным. Он блестел в лучах солнца, которое вставало прямо перед ними. Самолет словно сделался носовой фигурой корабля, превращая старую торговую посудину в благородное судно с героической миссией.

– Осторожнее, мисс, – раздался голос позади девушки, и кто-то тронул ее за локоть. – Здесь очень скользко, а если вы упадете за борт, мы не сможем остановиться и выловить вас. – Алекс обернулась.

– О, это вы, мистер Мердо, то есть Спаркс. Я просто наслаждалась… видом. Мы везем запчасти для самолетов?

– Да, запчасти, топливо и несколько разобранных аппаратов. Русская авиация отчаянно в этом нуждается, – радист подул на руки, согревая их. – Обледенение случается в каждом рейсе. Влага собирается на поверхности металла и ночью замерзает. Судно становится перегруженным, и матросам приходится разбивать лед. Вы как раз стоите у них на пути.

Алекс отодвинулась к люку, и мимо нее протопали четыре матроса с топорами и палками. Они стали сбивать ледяную корку с ограждений и стоек. Лед разлетался на куски, которые затем сбрасывали за борт к другим ледяным глыбам Ледовитого океана.