Ведьма Пачкуля и Эликсир желаний - [4]

Двор был окутан тишиной. Метла мирно дремала в своем ведерке с водой, а по всей лужайке высились горы дорогого сердцу старого барахла, несправедливо приговоренного к возврату на помойку с наступлением утра.

Вот ее любимый просиженный диванчик, который на прошлый Хеллоуин едва не стащили две каких-то мумии. А вот альбом для фотографий с незабываемыми снимками Туту, куролесившей на экскурсии в Доме с Привидениями.

А здесь что? Не может быть! Письмо в рамочке от Скотта Мертвецки, знаменитейшей звезды кино и чаровидения! Чуть подальше — коллекция ее гневных записок молочнику, скопившаяся за семь лет. А вон там навалены кучкой ее любимые кофточки, стирать которые Хьюго счел опасным для здоровья и предпочел отправить их на помойку. Здесь же и ее первый остроконечный ведьминский колпак, изрядно потрепанный, но такой родной! А рядом с ним коробка с отслужившими свое волшебными палочками, детскими наборами по колдовству и самыми первыми книжками: «Приметы и суеверья» и «Моя первая книга заклинаний». Разбитый термос для болотной воды, увядший ядовитый цветок, дырявый котелок… со всеми этими сокровищами она вынуждена распрощаться навек.

Пачкуля почувствовала, как к горлу подступает комок и жгучие слезы наворачиваются на глаза. Однако как следует погоревать ей не удалось, поскольку неожиданно она поймала на себе укоризненные взгляды сотни с лишним выселенных пауков, которые обиженно показывали на нее лапками и причитали:

— Хороша хозяюшка.

— И это после всего, что мы для нее сделали.

— И ведь ни разу квартплату не просрочили.

— Ой, горе-то какое! Лишиться собственной паутины! И это в моем-то возрасте!

— Не плачь, мамочка, мы о тебе позаботимся. Подыщем уютный закуточек, у гостеприимных хозяев, вот увидишь. Правда, ребята?

— Уж и не знаю, как я туда доберусь. С моим-то ревматизмом во всех восьми коленках! Все равно, как дома там уже не будет. Я умру на чужбине от разрыва сердца. Если, конечно, меня не успеют раздавить раньше. Или склевать.

От этих разговоров на душе у Пачкули сделалось еще тяжелее. Виновато втянув голову в плечи, она спустилась с крыльца и поспешила скрыться со двора в направлении магазина, надеясь, что поход за покупками поможет ей отвлечься от мрачных мыслей.

Глава третья Зак Олдуй

 тут слыхал, ты весеннюю уборку затеяла? — ухмыльнулся продавец за прилавком. Его звали Зак Олдуй, и он был владельцем магазинчика «Колдуй, баба, колдуй, дед», в котором ведьмы закупались всеми необходимыми ингредиентами для своих зелий.

Магазинчик этот, как и большинство подобных заведений, был блуждающим, то есть возникал время от времени то там то сям, где ему заблагорассудится. И если, к примеру, субботним вечером вы вдруг обнаруживали, что у вас иссякли запасы тритоньих глазок, вы никогда не могли быть уверены, что, пойдя за покупками, обнаружите на прежнем месте сам магазин, не то что требуемый товар.

Впрочем, Зак Олдуй был парень не промах. В Непутевом лесу у него имелось достаточно постоянных клиентов, и, как правило, для них в рабочие часы (то есть с полуночи до рассвета) магазинчик находился на своем обычном месте, под раскидистым дубом, у ручья.

— Не твое дело, — огрызнулась в ответ Пачкуля.

— Правильно, давно пора. А то поговаривают, у тебя не дом, а настоящая помойка, — промурлыкал Зак, как ни в чем не бывало покусывая свой длинный ус, который вечно свисал неряшливой прядью и попадал в чашки с кофе, где на него тут же налипала молочная пенка.

— И что с того? Мой дом — как хочу так и живу. Ты меня обслуживать собираешься или как?

— Да не кипятись ты, подумаешь, уж и сказать нельзя. Так что там тебе нужно?

— Мне что, по двадцать раз тебе повторять? — взъелась Пачкуля, потрясая перед носом у Зака списком. Нужен кошачий ус, болотная трясина, перо стервятника…

— Постой, постой, давай по порядку. Кошачий ус, говоришь?

— Он самый.

Зак Олдуй задумчиво поковырял в носу грязным пальцем и наконец сказал:

— Нету. На днях закончились. Что там у тебя дальше?

— Трясина.

— Нету. Никто не заказывает. В лесу болото есть — так там этой трясины навалом, бери не хочу.

— А как насчет звезд с мантии волшебника?

— Нету.

— Помпона с шапочки гоблина?

— Нету. Какие-то все старомодные у тебя ингредиенты. Над чем колдуешь?

— Не лезь не в свое дело. А как насчет тараканьего помета?

— Нету. Давно не спрашивали.

— Кубиков скунсового бульона?

— Нету.

— Лягушачьих лапок и мушиных крылышек?

— Ничего нету.

— Да уж, немного от тебя проку, должна я сказать, — проворчала Пачкуля. — Полагаю, перьев стервятника тоже нету?

— Нету. Могу продать попугаичьих, со скидкой.

— Еще чего. Тут черным по белому написано, что перо должно быть стервячьим. Тоже мне, магазин называется. Чем ты вообще здесь торгуешь?

Пачкуля хмуро огляделась по сторонам. Полки вдоль стен магазинчика были сплошь заставлены всевозможными баночками, бутылочками, скляночками и баллончиками. За прилавком кучковались несколько угрюмых подержанных метел. Странно, почему они не стоят на обычном месте? И тут Пачкуля заметила, что к их древкам вместо прутьев были теперь приделаны ярко-желтые модные впитывающие веревочные насадки для швабр.