Ведьма - [13]
Было еще кое-что, не дававшее покоя Магдалене, когда она смотрела на Стоппардов. Они сидели бок о бок на козлах всегда в одинаковых позах, с одинаковыми выражениями лиц, совершенно не реагируя ни на дождь, ни на ветер, ни на пронизывающий холод.
Сначала девушка объясняла это их долгой и суровой жизнью в лесу: привыкли уже, поди, к ненастной погоде. А сейчас она уже сомневалась в этом: казалось, что нет ничего человеческого в этих двух фигурах. Особенно в Ричарде. Не только из-за безобразного шрама, пересекающего все его лицо. Все: походка, манера говорить, жесты и, конечно, его неописуемая сила – все это было странно и не по-человечески жутко. Когда ночами он лежал на голых камнях около повозки, он больше походил на дикое животное, нежели на человека.
И это существо она должна получить в мужья?! О, как же ей не хватает Эрика! Как же она скучает по нему, по его теплым прикосновениям, нежным словам, горячим поцелуям…
Где же он сейчас? Жив ли он? Есть ли шанс, что они встретятся и вновь будут вместе?..
– Это бред, Эрик! Что это тебе взбрело в голову? Магдалена мертва, пойми ты, наконец. Она погибла в аварии.
Каролине и Эдварду явно не пришелся по душе план Эрика. За завтраком он рассказал им, что, несмотря на то что выписался из больницы всего пару дней назад, прямо сегодня намерен ехать на поиски Магдалены.
– Поверь, я бы все отдала ради того, чтобы Лена была жива, – попыталась спустить его на землю Каролина. – Но она погибла. Для нас это так же тяжело, как и для тебя. Но мы должны смириться.
Она достала платочек и промокнула красные от слез глаза.
– Я очень тебя прошу, Эрик, оставь свои безумные затеи. Ты только из больницы, тебе нужно восстановиться. Ты можешь жить у нас, пока не решишь вернуться в Гамбург.
– Спасибо вам за все, – ответил парень. – Вы были со мной все это время, и без вас я бы не встал на ноги так быстро. Но я должен… Я должен найти Лену, и я найду ее!
Два часа спустя он сидел в машине и двигался по сельской дороге сквозь медленно рассеивающийся утренний туман. Он еще точно не определился, где и как искать Магдалену. Начать, пожалуй, стоит с лесной хижины Стоппардов.
Пейзаж становился все тоскливее: казалось, что в здешней природе нет других цветов, кроме серого. Даже трава на холмах была больше серой, нежели зеленой. Единственными живыми существами, которые встречались на пути, были овцы – бесчисленные стада, и, что странно, ни одного пастуха.
На кучерском сиденье возвышались две неподвижные фигуры – Мэри Стоппард и ее сына Ричарда. Всю дорогу они молчали. Однако накануне вечером Магдалена снова услышала знакомый мотив, а в воздухе нестерпимо запахло серой. Старуха при этом копалась в своих сундуках: доставала склянки и пузырьки, что-то смешивала, взбалтывала, а потом трясущимися руками брала и жадно выпивала получившееся зелье. «Что это она принимает? – думала. – Не иначе, эта жидкость придает ей сил».
Магдалена мерзла. Мокрые одеяла и пальто делали только хуже, и девушка чувствовала, как с каждой минутой у нее становится все меньше сил сопротивляться и улетучивается желание бороться за свою жизнь. Все происходящее вокруг казалось жестокой карой за какие-то страшные прегрешения, но вот за что конкретно – Магдалена не понимала…
Однажды старуха внезапно воскликнула:
– Смотри, это он! Стоун Хилл, сынок! Мы почти у цели. О, скоро мы получим власть и силу, чтобы помочь тебе, мой дорогой Ричард…
Она остановила повозку и почтенно и благоговейно склонилась перед дорогой, уходящей на гору. На самой вершине стоял огромный, вздымающийся к небу камень.
Они двинулись вновь, но теперь гораздо медленнее, поскольку их путь шел в гору по узкой дороге. Несколько раз повозка чуть не опрокинулась: лошадь тянула поклажу из последних сил. Ричард то и дело щелкал кнутом и подгонял им хилую клячу. Сейчас, когда цель была так близко, ему было наплевать на животное.
Лошадь остановилась, зашаталась и бессильно опустилась на колени. Старуха, выругавшись, приказала Магдалене вылезти из тарантаса. Сгущались сумерки, Стоппарды решили устроиться в этом месте на свой последний ночлег.
В первый раз за все время путешествия Лена ночевала не в повозке. Ее положили прямо на землю, постелив несколько одеял, и укрыли шубой. На улице спать было намного холоднее, чем на деревянных досках внутри тарантаса.
После скудного ужина, состоявшего из черствого черного хлеба и консервов, миссис Стоппард вновь дала девушке какое-то зелье:
– Последний раз, моя голубка. Завтра оно уже не понадобится, потому что все для тебя будет иначе.
Это прозвучало не столько таинственно, сколько зловеще, и Магдалена прикусила губу, чтобы не отвечать. Не было смысла что-то возражать: этим она только рассердила бы старуху. Она покорно выпила зелье, легла и закрыла глаза.
– Не так быстро, наше сокровище! – хихикнула ведьма и подала знак сыну.
Тот склонился над девушкой, достал из брюк наручники и приковал ее к колесу повозки. «В такой позе мне не заснуть», – подумала девушка, но старуха словно прочитала ее мысли:
– Заснешь. Ты только что выпила двойную дозу снотворного. Не волнуйся, это всего лишь на одну ночь.
– Мама? – пролепетала Памела. – Это ты?Привидение подняло руки. Его кисти напоминали птичьи лапы с длинными когтями. Призрак осуждающее уставился на дрожащую девушку. Мертвенно бледные губы разомкнулись, и глухой, ужасный стон наполнил спальню.Памела похолодела от страха.– Памела! – завизжал призрак тонким, срывающимся голосом. – Видишь, что ты наделала! Твоя страсть к развлечениям стоила мне жизни! Мы проклинаем тебя, Памела! Мы погибли из-за тебя!– Не надо! – в ужасе залепетала девушка. – Пожалуйста, мама.
Тело, лежащее в гробу, выглядело так, будто его положили туда не много тысячелетий назад, а совсем недавно: оно прекрасно сохранилось. Не разложились даже повязки, которыми оно было обмотано. Голову мумии венчала золотая корона, инкрустированная драгоценными камнями. В левой руке был зажат скипетр – египетский символ могущества и власти. Он был тоже сделан из золота, в верхней его части были выгравированы иероглифы, которые никто из них троих сходу не мог расшифровать. Но самое странное впечатление производила правая рука фараона.
В храме находились странные люди. Около дюжины мужчин в длинных темных рясах и с накинутыми на головы капюшонами стояли полукругом перед алтарем, расположенным сразу под статуей Сета. Перед алтарем стоял человек, это был Харви Флетчер. На нем тоже была ряса, со сдвинутым на затылок капюшоном. Его глаза горели фанатичным огнем, когда он высоко поднял обе руки, в которых блеснул инкрустированный драгоценностями ритуальный кинжал. Только сейчас Эллисон заметила, что алтарь не пустовал. По его углам стояли свечи, и их пламя нервно колыхалось от легкого сквозняка.
Берег!Мне сразу же стало ясно, что я нахожусь в большой опасности. Если я действительно так близко к морю, как мне кажется, то недалеко и до скалистого обрыва. Неосторожный шаг может стоить мне жизни!В неприятном предчувствии я повернулась спиной к глухому рокоту бушующих волн и ощупала правой рукой землю перед собой. Затем испуганно отдернула руку, когда камень из-под моих пальцев неожиданно выскользнул и куда-то покатился. Я в оцепенении затаила дыхание. Вскоре далеко внизу раздался тихий всплеск: камень шлепнулся в воду у берега.
Мариса моментально все поняла. Она с ужасом взглянула на Дэйзи и пролепетала: – Вы, наверное, сошли с ума? – Если ненависть является формой сумасшествия, то тогда да, я сошла с ума. На этой земле нет человека, которого я ненавижу больше вас, Мариса. Вы слышите звон колоколов? Колоколов старой башни еще более древнего монастыря? Они предвещают вашу скорую смерть, Мариса. Вас должно утешить то, что ваша смерть будет не банальной, а весьма красочной. И действительно – колокола! Они звонили! И так громко, что их было слышно по всей округе.
Внезапно какой-то странный шум разбудил девушку. На этот раз это были не шаги и не голоса. Что-то скреблось и шуршало за окном. Она осторожно ощупала кровать рядом с собой и дотронулась до мужа. Значит, там снаружи был не он. Она хотела его разбудить, но затем передумала. Вдруг он опять поднимет ее на смех? Нелли решила сначала сама посмотреть, в чем дело. Ведь это могла быть просто кошка. Девушка встала и подошла к окну. Сквозь занавеску пробивался слабый лунный свет. За окном двигалась какая-то тень.
Действие происходит зимой в параллельном магическом мире и в Санкт-Петербурге недалекого будущего. Попаданец с бесценным волшебным артефактом, следователь, столкнувшийся со странными убийствами, троица гопников, группа ролевиков, симпатичный инспектор районного ОВД, две борющиеся между собой тайные организации — все окажутся в снежном вихре событий и сойдутся вместе, чтобы выбрать, кто с кем и против кого в битве за место в реальности Санкт-Петербурга и на ее фэнтезийной изнанке. А кое-кто — и в своем родном мире.
В большом городе наступает ночь. В Сети знают, если ты отъявленный негодяй, она придет за тобой. Её называют Мстительницей и Городской Легендой, словно она — герой комикса. Её воспевают и благодарят, но чего на самом деле хочет хрупкая девушка в дождевике? Она хочет забыть о подвигах, не поддаваться неведомой силе и просто жить как раньше. Ведь каждый раз, когда она выносит приговор, он не подлежит отмене и исполняется неукоснительно.
«Меньше знаешь — крепче спишь» или всё-таки «знание — сила»? Представьте: вы случайно услышали что-то очень интересное, неужели вы захотите сбежать? Русская переводчица Ира Янова даже не подумала в этой ситуации «делать ноги». В Нью-Йорке она оказалась по роду службы. Случайно услышав речь на языке, который считается мёртвым, специалист по редким языкам вместо того, чтобы поскорее убраться со странного места, с большим интересом прислушивается. И спустя пять минут оказывается похищенной.
Незнакомые люди, словно сговорившись, твердят ему: «Ты — следующий!» В какой очереди? Куда он следует? Во что он попал?
Автор сам по себе писатель/афорист и в книге лишь малая толика его высказываний.«Своя тупость отличается от чужой тем, что ты её не замечаешь» (с).
Что-то мерзкое и ужасное скрывается в недрах таежной земли. Беспощадный монстр ждет своего часа.