Ведьма и инквизитор - [93]

Случайно она узнала, что на следующее утро Саласар и его свита намерены покинуть Фуэнтеррабию, после чего пришла в нервное расстройство и всю предыдущую ночь спала плохо, урывками. Она проснулась, ощутив тревогу в сердце, еще до рассвета. Было так рано, что она успела проследить за тем, как восходящее солнце затмевает своим светом последние звезды, а цвет неба меняется с темно-синего на лазурный по мере того, как солнце все выше поднималось над вершинами гор. Стало жарко, и Май скинула с себя верхнюю одежду. Она осталась в легкой белой рубашке, которая доходила ей до середины бедра, и босиком вышла на зеленый берег реки.

Жаркое солнце уже выгнало утреннюю росу, мокрая трава хватала ее за щиколотки, застревая меж пальцев, а испаряющаяся влага незримым облачком поднялась до самых колен, которые тоже быстро намокли. Все ее чувства обострились. Она волчьим чутьем чуяла золотистый аромат влажной земли и прелых листьев, опавших несколько недель назад. Наслаждалась созерцанием сосновой смолы, каплями меда, сползавшими по янтарным стволам деревьев. Внезапно, как по команде, смокли голоса цикад, и Май услышала первые трели птиц. От ее внимания не ускользнули перемещения едва заметных насекомых, мелькавших среди древесных ветвей, и ей был внятен малейший, даже самый тихий, еле слышный звук во всей округе, все еще просыпающейся, зевающей, словно потягивающийся исполин.

Май ступила в холодную воду реки, и по ее хрупкому тельцу пробежал озноб. Нащупала босой ногой покрытый мохнатыми, словно бархат, зелеными водорослями камень на дне реки. Она чувствовала, как холодная вода поднимается все выше и выше, постепенно заливая ее колени, бедра, живот и грудь. Подняла руки и бросилась навстречу небольшой волне.

Май ощущала себя частью природы: воды, земли, воздуха и даже частью Бельтрана, смотревшего на нее с берега, а еще Эдерры и всех людей, с которыми ей довелось столкнуться в жизни и о которых она никогда больше ничего не услышит. Нравится нам это или нет, но все состоят из одной материи: воды, земли и воздуха, поскольку на свете не существует ничего иного. Даже послушник, предмет ее обожания, тоже был частью природы, и мысль о сладком единении с телом любимого человека вызвала у нее душевный трепет, переполнив ее тоской надежды и ожидания. Она вышла из реки, убежденная в том, что изготовление приворотного зелья — единственный способ избавиться от комка, который опять застрял у нее в горле.

Эдерра очень осторожно относилась к этому колдовству. К нему следовало прибегать, только если ты полностью готов к его последствиям.

— Это не средство против недуга, — говорила она ей, — в любом случае единственное, к чему оно может привести, так это как раз вызвать его, потому что оно полностью подавляет чужую волю.

И Май соглашалась с ней, не придавая словам большого значения, потому что в те времена, чтобы получить необходимую для жизни толику чувств, ей было достаточно любви Эдерры. Она ничего не понимала в любви, не знала, что можно испытывать такую сильную душевную боль, какую можно усмирить, только вызвав в ответ столь же страстное чувство.

Когда какая-нибудь женщина в отчаянии обращалась к ним за любовным зельем, мечтая с его помощью завладеть предметом своего обожания, Эдерра сперва основательно изучала ситуацию, проверяла, в самом ли деле женщина влюблена или это просто увлечение, как это нередко случается в первые минуты знакомства. Увлечение как пришло, так и уйдет, это обычное дело, и в действительности оно не имеет ничего общего с подлинной любовью. Эдерра наводила справки, узнавала, свободны ли сердца будущих любовников, чтобы какой-нибудь счастливый отец семейства, соблазненный соседкой, не бросил бы жену с детьми, поскольку в этом случае лекарство оказалось бы хуже самого недуга. Как только Эдерра убеждалась в том, что приворотное зелье может сделать счастливыми обоих, она бралась за его изготовление.

Напиток подобного рода имеет такую силу, что стоит человеку его отведать, как он тут же теряет власть над собой и попадает в зависимость от своего соблазнителя или соблазнительницы, теряет способность к сопротивлению. Но при этом сердце его млеет от счастья, нежности и сладострастия, составляющих суть любовного чувства. Обычно такое зелье не подводит приворожителя, но… Май закрыла глаза. На самом деле все гораздо сложнее: любой приворот может иметь непредвиденные и опасные последствия. Ей не хотелось об этом думать, она просто сказала себе, что с ними справится, если таковые возникнут. В тот момент она была настолько уверена, что любовь способна преодолеть все преграды, что готова была рискнуть.

Во-первых, для начала необходимо любым способом поразить воображение любимого человека. Это отправная точка настоящего приворота. На этом этапе любовного путешествия Май была убеждена в том, что послушник уже почуял ее постоянное присутствие у себя за спиной. И на то была своя причина.

Она воспользовалась тем, что это была первая пятница новолуния, и купила, не торгуясь, красную ленту. Затем завязала узел в форме банта, но не затянула, прочитала «Отче наш» до слов «во искушение» и заменила их на «будьте свободны», а слова «нас от греха» — на «людеа — людей — людео» и, пока произносила это, затянула узел. Она продолжала повторять «отче наш», пока не дошла до девятого раза, и каждый раз прибавляла новый узел, затем повязала ленту на левую руку, ближе к сердцу, следя лишь за тем, чтобы она не касалась тела, потому что это было основным условием успеха колдовства. Теперь оставалось только коснуться левой рукой руки любимого человека. И таким образом передать ему свое чувство — навсегда.