Ведьма и инквизитор - [89]

Бельтран бежал с такой резвостью, на которую только был способен. Под палящими лучами полуденного солнца они с быстротой ветра покинули Урдакс. Пока они спасались бегством, Май вновь пришли на память слова Моргуй. Та назвала ее ведьмой, сказала, что у нее есть метка в глазу, которая служит тому доказательством. Эдерра никогда не говорила ей о метках в глазах ведьм. До сих пор Май лелеяла надежду на то, что произошла ошибка, мать обозналась и она, Май, на самом деле не дочь дьявола. У нее и колдовство-то никогда не выходит толком. А вот Моргуй узнала ее с первого взгляда! Может, Моргуй права и она действительно ведьма?

XVII О том, как сделать волосы блестящими, изготовить приворотное зелье и порошок для отбеливания зубов

Саласар, следуя новой стратегии, то есть изменив маршрут путешествия, решил ускорить свой визит в Фуэнтеррабию. Он послал вперед гонца с предупреждением о скором приезде, а своих помощников поставил в известность в конце дня, не вдаваясь в объяснения и приказав им к утру быть готовыми к отъезду. На прощание он обратился к жителям Элисондо с торжественной речью, а затем благословил их взмахом руки из окна своей кареты, как только та тронулась с места.

Они прибыли в Фуэнтеррабию сразу пополудни, и тут же началась суматоха: напуганные суетой лошади громко ржали, поднялся колокольный трезвон, всюду мелькали сутаны духовных особ. Началась разгрузка повозок и перетаскивание сундуков с документами. Затем перешли к официальной части и обмену приветствиями с местными властями. Эти последние успели подготовить все необходимое для публичного объявления эдикта о помиловании во время торжественной мессы, перенесенной на первый час пополудни. Церковь была набита до предела. Жители Фуэнтеррабии уже несколько месяцев ждали этого момента, кто же после этого позволит себе пропустить службу, если не хочет попасть в список подозреваемых в колдовстве?

Брат Доминго произнес проповедь. Он разъяснил порядок проведения дознания, ответил на вопросы прихожан, а затем, объявив окончание службы, предложил им явиться в церковь утром следующего дня. Открылись тяжелые двери храма. Люди начали постепенно и неохотно покидать церковь, как будто ожидали от эдикта чего-то большего. Некоторые все еще стояли на коленях, шепча молитвы с закрытыми глазами. Стайка прихожанок поправляла свечи перед изображением святого Антония, а несколько человек подошли к алтарю, чтобы поздравить брата Доминго с удачной проповедью.

И тут Саласар почувствовал на себе чей-то взгляд. Он медленно повернул голову, напрягая зрение и щурясь, потому что почти все помещение тонуло во тьме, накрывшей большую часть прихожан, а там, где колеблющийся свет свечей выхватывал их из мрака, люди выглядели как призрачные тени. Инквизитор внимательно осмотрел каждый угол, каждый выступ колонны и наконец заметил нечто достойное внимания по другую сторону прохода, достаточно далеко, чтобы увиденный им человек предстал в виде черного силуэта без лица. В то же мгновение в распахнутые двери церкви ворвался порыв августовского ветра, и огоньки на свечах испуганно заметались, а некоторые из них погасли, окутав странную темную фигуру прозрачной серой дымкой, что придало ей какой-то потусторонний вид.

По спине Саласара пробежал озноб. Тень выделялась среди остальных прихожан, потому что оставалась совершенно неподвижной в потоке входивших и выходивших из церкви людей. Это был некто в темном облачении, молча взиравший на инквизитора. Если бы одежда на нем была иного цвета, чем черный, серый или коричневый, Саласар смог бы разглядеть его даже в полумраке, но с этого расстояния видел лишь контур, слегка подсвеченный слабым сиянием, исходившим от ближайшего витража. Они простояли так почти минуту, разглядывая друг друга под шум голосов выходивших из храма прихожан, пока инквизитор не решил покончить с неопределенностью и не двинулся в сторону выхода.

Он двинулся в обход длинного ряда резных скамеек, то и дело останавливаясь перед прихожанами, которые хотели поцеловать ему руку. При этом он старался не терять из виду таинственную фигуру, которая временами исчезала за спинами верующих. В какое-то мгновение ему показалось, что незнакомец тоже направляется к нему, однако это был всего лишь обман зрения, потому что, когда он, приблизившись, собрался было рассмотреть человека в черном получше, тот уже начал поворачиваться к нему спиной. Саласар успел только разглядеть его профиль, а затем, уже в проеме двери, изогнутую линию его сутулой спины. Незнакомец медленно двигался вместе с толпой прихожан, все более удаляясь. Едва миновав порог, он обернулся, чтобы бросить взгляд назад.

Саласару успел заметить рыжеватый пушок на голове незнакомца и блеск маленьких, как у крысы, глазенок, от чего волосы у него встали дыбом. Инквизитор содрогнулся от ужаса и застыл изваянием посреди прохода, пока не осознал, что подозрительная тень исчезла. Очнувшись, он широким шагом двинулся к выходу, увертываясь от прихожан, порывавшихся его остановить. И так стремительно, как только мог, покинул церковь. Затем все так же быстро сбежал по ступеням паперти на дорогу, провожаемый любопытными взглядами паралитика, просившего подаяние у входа в церковь. У попрошайки были все основания рассчитывать на милосердие идущих мимо прихожан, а также кучки богомолок, которым после службы понадобилось срочно обсудить вопрос благотворного воздействия мощей святой Женевьевы. Саласар бросил быстрый взгляд налево, потом направо и даже заглянул за угол церкви на случай, если человек в черном скрылся за ним, но это ничего не дало. Он расспросил о нем прохожих и тех, кто стоял на паперти церкви, однако никто его не видел. Странный незнакомец исчез без следа.