Ведьма Дивнозёрья - [17]

Пока Аленка держала горлицу, Тайка накладывала шину из картонки и клеила пластырь. Подвес соорудили из старой Аленкиной панамы, проделав в ней дырки для ног.

Горлица сперва дрожала, но вскоре успокоилась. Наверное, поняла, что ей не хотят навредить. За все время она не проронила ни звука, лишь морщилась и кусала губы, когда Тайка бинтовала лапку.

— А что она ест? — Аленка с интересом рассматривала птицу.

— Я схожу, соберу еще зерен жар-цвета, — Тайка достала из аптечки пипетку. — А пока дам ей попить.

От воды горлица не отказалась. Нет, все-таки ну на кого же она так похожа?

— Слушай, а вообще много таких в дивьем царстве? — Аленка одним пальчиком погладила горлицу по крылу, та оскалилась, и девочка отдернула руку.

— Да. Бабушка рассказывала про сирина и алконоста. У них тоже человечьи лица, но сами птицы размером с тетерева или даже больше. Сирин всегда грустит и плачет, алконост, наоборот, радуется и смеется. А наша молчит. Неправильная какая-то…

Горлица скривилась.

— Тай, мне кажется, она тебя понимает… — шепнула Аленка.

— Нет, это просто совпадение. Хоть она и дивья, а все же птица.

Горлица показала язык и отвернулась.

— Тоже совпадение? — усмехнулась Аленка.

Тайка не нашлась, что ответить.

* * *

— Хозяйка, просыпайся, беда! — Домовой Никифор тряс ее за плечо.

За окном стояла глухая ночь. Тайка вскрикнула спросонья, а домовой приложил палец к губам.

— Ш-ш-ш, в доме чужак. Окно распахнуто, и половицы скрипят, будто ходит кто. Я из подпола высунулся — и вдруг таким холодом повеяло, будто зима настала. А вечер-то жаркий был… Может, зря ты эту птицу дивью в дом притащила?

— Пойдем посмотрим. — У Тайки застучали зубы. — Вдвоем не так страшно. Где Пушок?

— Дрыхнет небось, — Никифор вцепился мохнатыми лапами в ее руку. — Его и пушками не разбудишь. Пф, охранничек…

Тайка огляделась: взгляд упал на удочку, стоящую в углу. За неимением лучшего схватила хотя бы ее и помчалась на кухню. Никифор бросился следом.

— Только свет сразу включи, хозяюшка. Ночные твари не любят его, боятся.

Тайка последовала совету домового. Ворвалась, щелкнула выключателем и встала на пороге, воинственно потрясая удочкой.

— Кто здесь?

В лицо дохнуло холодом. В пяти шагах от нее маячила скрюченная фигура в черных лохмотьях: это был не кто иной, как сбежавший упырь. В его костлявых руках, беззвучно крича, билась горлица.

— А ну стой, гад! — Тайка наугад хлестнула незваного гостя удочкой, да так удачно, что упырь, схватившись за ухо, выпустил птицу и взвыл.

Никифор успел подхватить горлицу и закатиться с ней под стол, а из-за печки вылетел разбуженный Пушок.

— Караул! Грабят! — Он вцепился когтями в упыриную плешь.

А Тайка вспомнила, что она как-никак ведьма, а не просто маленькая напуганная девочка, сложила пальцы особым способом и зашептала. Эх, жаль, водицы наговоренной нет, а до чеснока в ящике не добраться.

Упыря скрючило, но ненадолго: сверкнув алыми глазищами, он сграбастал Пушка когтистой лапой, отшвырнул прочь и пошел прямо на Тайку. Длинным, как у змеи, языком упырь облизал тонкие губы и издал гадкий скрипучий звук — Тайка не сразу поняла, что это смех.

— Силенок у тебя маловато супротив меня, ведьма. А ты молодая… вкусная, небось.

Он протянул худосочную руку и вырвал у Тайки удочку.

В этот миг с улицы донесся собачий лай, и в раскрытое окно, расправив крылья, впрыгнул Снежок. Храбрый щенок зарычал на упыря, и тот на негнущихся коленях попятился.

— Не может быть! Откуда у тебя симаргл?

— Оттуда, — на подоконник вскарабкалась Аленка. — Снежочек, взять!

Пес цапнул незваного гостя за ногу, но ухватил лишь лохмотья. Ветхая ткань треснула. Упырь завопил, бросился во второе — закрытое — окно, пробив его собой, и исчез в ночной тьме под звон осколков.

— Уф, — Тайка выдохнула. — Спасибо, Аленушка, выручила.

— Не мне, а Снежку спасибо, — улыбнулась та. — Вот кто настоящий герой.

Хорошо, что коловерша лежал в обмороке и не слышал этих слов.

Никифор вылез из-под стола и протянул Тайке горлицу в панаме.

— Береги ее, хозяюшка, как зеницу ока. Чую, непростая птица. И упырь энтот за ней еще вернется.

Тайка отобрала у Снежка обрывок упыриной мантии и показала горлице:

— Узнаешь?

Та покачала головой.

— Хм… странно. А я думала, старый враг… Ну, у нас к нему свои счеты. Давайте завтра поймаем гада!

Следующий день пролетел незаметно. Симаргл после ночных подвигов сладко посапывал под диваном, Тайка читала записки про упырей, Аленка бегала в магазин, Никифор готовил, Пушок страдал — в общем, все были при деле.

К вечеру дом превратился в настоящую противоупыриную крепость: всюду висели связки чеснока и обереги, заговоренной водицей наполнили не только кастрюли, но даже умывальник. И только разбитое окно оставили без защиты: пусть лезет — и попадет прямо в западню. Горлица, наблюдавшая за этими приготовлениями, беззвучно вздыхала.

Караулить условились парами, первая половина ночи досталась Тайке с Пушком. Свет, конечно, пришлось погасить, но коловерша прекрасно видел и в темноте.

Когда пробила полночь, пустая оконная рама скрипнула и в проеме показался темный силуэт. Упырь спрыгнул с подоконника, крадучись, пошел к горлице, и…