Ведьма - [45]

Николай вернулся к настройкам и конфигурации рабочих мест и всего прочего — и успел заметить несколько неловких попыток вторгнуться и перехватить управление извне — заметил и принял меры. Но после того, как вся входящая почта стала приходить в новый офис, а у самых крупных клиентов перестали приниматься сообщения из прежнего офиса, возможностей устроить хаос у “вероятного противника” стало намного меньше.

Основной легендой был переезд и авария на мощностях в прежнем офисе. Всего через шесть часов суеты и оперативной работы с клиентами удалось сбить волну, остановить панику. Что бы там ни задействовал Леонид, он действительно умеет быстро принимать решения в кризисной ситуации.

Николай осознал, что как только пытается устроить себе очередной небольшой перерыв, мысли вновь и вновь возвращаются к той жуткой картине — как Саша включает солнечную лампу, и Коршунов, или что это уже было, вспыхивает бенгальской свечой, и за несколько секунд превращается в кучку пепла. И так вновь и вновь.

— Хватит, — остановила его Саша, когда он вновь попытался сварить себе кофе. — Идём. Тебе нужно отдохнуть, ты сейчас свалишься!

Николай пытался протестовать — но кризиса с рабочими местами уже не было: Леонид организовал работу тех, кто остался, в три смены — где это было возможно — и люди показали, что на них можно положиться. Никто не подвёл.

Саша за руку привела его во второй из четырёх гостиничных номеров — ключи от него Леонид им выдал сам. Без лишних слов провела его в спальню — и, когда Николай попытался обнять её там, дала ему по рукам. Легонько.

— Я не буду заниматься любовью в офисе, — пояснила Саша спокойно, и Николай смутился. — Не обижайся! Всё ещё будет, а сейчас тебе нужно отдохнуть. За полчаса ничего не случится!

Она проследила, чтобы Николай разделся — достаточно, чтобы улечься в постель — и разделась сама.

— Если я лягу рядом, сумеешь держать себя в руках? — спросила она. — Если нет, я уйду в соседний блок.

— Смогу, — отозвался Николай не сразу. Потребовалась немалая сила воли — невзирая на свинцовую, отупляющую усталость, ничего не мог с собой поделать.

Саша улыбнулась и села ему на колени.

— Раз, два, три, четыре, пять… — повторила она, а затем Николай осознал, что он одет, что сидит на краешке застеленной уже постели, что Саша вновь сидит на его коленях — одетая и с заплетённой косой — и что он вполне бодр. Судя по часам, прошло двадцать три минуты с момента, как они вошли в гостиничный блок.

— Так нельзя делать часто, — пояснила Саша. — Это не очень полезно. Но сутки мы так продержимся, если нужно. Потом придётся отоспаться по-настоящему, и всё. Ты должен быть голоден — идём!

…Да, он был голоден. Зверски. Они не то поужинали, не то позавтракали, и вернулись в бой. Как раз заступила третья — ночная — смена, и забот хватило. Как бы хорошо ни было всё настроено, постоянно требовались мелкие, но частые хлопоты.

И ещё шесть часов миновало — за окном уже брезжило хмурое ненастное утро, но Леонид, удивительно бодрый, вновь появился, и сообщил, что вероятный враг дезорганизован, что всё удастся решить без крайних мер, и что осталось продержаться каких-то восемь-девять часов. И разрешил Саше и Николаю съездить домой.

* * *

Роза, разумеется, встретила хозяйку и Николая и гневно доложила, насколько они неправы. Затем сменила гнев на милость, и помурлыкала наскоро, минут по пять, на руках у каждого. А затем Николай осознал, что усталость возвращается, и возвращается стремительно.

— Сейчас, я всё устрою, — пообещала Саша, и вскоре ”раз, два, три, четыре, пять” повторилось снова. И снова Саша спросила, сможет ли он сдержаться, и не прикасаться к ней.

— Я сама еле держусь, — пояснила она. — Но если сейчас начнём, точно уже никуда до вечера не приедем.

Они справились. Оба. А когда Николай проснулся, через двадцать с небольшим минут, ему вначале показалось, что он видит сон — очень похожий на реальность.

Почти не было звуков. Было изображение — но казалось, что каждые несколько секунд происходит “наплыв”, как в кино, часть времени окружающий мир скрыт под завесой мглы. Николай открыл глаза, осознал, что он ещё под одеялом, и увидел, что Саша, стоящая к нему спиной, расчёсывает волосы и начинает заплетать косу.

Наконец-то он это увидел! Но почему странности восприятия? Затемнения эти каждые несколько секунд, тишина… Николай смотрел и не мог оторваться. Саша заплела косу — только к завершению этого действа Николай осознал, что на Саше не было никакой одежды — а затем облачилась в тонкое трико, и принялась делать гимнастику. Странную, очень странную — походило то на танец, то на показательные выступления в каком-то виде боевых искусств — но глаз было не отвести. И зачем она заплела косу, если сейчас взмокла, ведь невозможно было не взмокнуть? Саша закончила гимнастику, удалилась в ванную, и тут мир померк полностью. И сразу же пришло осознание, что Николай уже одет, что диван заправлен и собран, а Саша сидит на его коленях — свежая, бодрая, по ней и сказать нельзя, что она только что занималась гимнастикой в быстром темпе.

Николай посмотрел на часы. Прошло двадцать восемь минут… постойте, как такое возможно?! Она не менее получаса занималась косой и гимнастикой!