Ведьма - [2]

— Показывай, — кивнул Николай. Семичастный улыбнулся с довольным видом.

— Без проблем. Только сразу скажу, Коля, пахать там придётся в полный рост. Сам понимаешь, время упускать нельзя. Не я один такой умный. У тебя голова что надо, но ты тот ещё раздолбай. В общем, даю тебе полгода. Оформление, оборудование, всё такое — всё на мне. Запустим — четверть твоя. Или больше, там договоримся. По рукам?

— По рукам, — согласился Николай и ладонью прикрыл бокал, когда официант попробовал долить ему вина. Хватит. Семичастный улыбнулся шире.

— Отлично. Пить, Коля, нам ещё долго не придётся. Женат?

— Не сложилось как-то, — пожал плечами Николай.

— Сложится. Я вот уже и развестись успел. Ну всё, завтра утром… — и Семичастный назвал адрес. Что характерно, в том же самом здании, в котором когда-то размещался роскошный офис СП.

И началась каторга.

4. "Крепость"

Николай едва-едва вписался в полгода.

Можно сказать, что фундамент “Крепости” — так назвали тот самый бухгалтерский продукт — целиком и полностью заложил он сам. Вспомнились и бессонные ночи кооперативного начала, и столь же бессонные ночи совместного предприятия — Семичастный тонко чувствовал рынок, большинство удачных сделок были его заслугой. Чутьё не изменило и сейчас.

Спорили они до хрипоты, и почти до драки. Но никогда не переступали ту черту невозврата, после которой невозможно работать вместе. Сказалось, что среди дворовых друзей Николай сошёлся ближе всех именно с Семичастным: тот, хоть и вспыльчивый, но отходчив; Николай хоть и любит побездельничать, но умеет и пахать. От забора и до обеда.

Постепенно их “великолепная тройка” — бухгалтера Семичастный тоже привёз с собой — превратилась в нечто большее. Оказались нужны новые программисты — без проблем; Николай придирчиво отбирал их, строго следил за всем. На нём же оказалась и инфраструктура: обучаться новейшим технологиям оказалось страсть как интересно, и все сети, всю безопасность Семичастный поручил совладельцу. “Никому больше я не верю”, пояснил он. “Ты ж программист”, добавлял он обычно полушутливо, “тебе и карты в руки, нанимай кого нужно”.

“Крепость” набирала популярность, обрастала функциями. Поначалу на неё повелись мелкие заказчики — все как один оказались довольны. Постепенно клевала всё более крупная рыба. Леонид уже не справлялся с заказами, маячила реорганизация, нужны были кадры. Анька Герасимова, их общая знакомая по тому самому двору, в котором выросли, пришла в их контору неожиданно. Она тоже успела “сходить замуж”, жизнь научила её уму-разуму, жёстким способом, но главный её талант — манипулировать людьми — никуда не делся.

И продажи пошли в гору. Анна быстро смекнула, что к чему, и упускать такой шанс не стала. Они все понимали, что Леонида не обмануть — и сам он не потерпит никакой фальши, с этим строго. Проверял всё досконально, чтобы всё было закрыто, чтобы вся отчётность на виду. Не забалуешь.

С деньгами Леонид не обманул. Деньги, увы, пригодились почти сразу: отцу Николая потребовалась сложная операция. А потом его “однушка” у чёрта на рогах превратилась в другую “однушку”, но уже куда более приличную, и в том же самом районе, что и офис. Ну и автомобиль поменял заодно.

Жизнь оставалась радужной, пусть даже путь на вершину радуги пришлось проламывать киркой и лопатой, не знать ни сна ни покоя. Оно того стоило.

5. Испытательный срок

Постепенно контора росла, реорганизовывалась. Двоечник и второгодник Семичастный вырос прозорливым и хватким дельцом, при этом, что удивительно, ещё и порядочным человеком. Насколько слово “порядочность” применимо в бизнесе.

Появлялись новые офисы. Команда разработчиков росла. Возник и стал заправлять всем совет директоров; Николай как-то остался в стороне: менеджмент не по его части, он — мозг и исполнитель, и остался не то чтобы в тени, но на технических ролях.

Но с этим у конторы всё прикрыто, всё по уму. Что уж греха таить: когда дела стали идти гладко, Николай вновь стал впадать в приступы беззаботности — мог играть в компьютерные игры, основное своё развлечение; мог отвлекаться на какие-то свои проекты — не забрасывал никогда, пусть даже не уделял должного внимания. Состоялся как-то раз и очень серьёзный разговор с Леонидом.

— Слушай, Коля, — сказал он попросту, пригласив соучредителя в конференц-зал. — Давай простыми словами. У тебя ещё какое-то дело есть? На кого-то ещё работаешь?

— Нет, — помотал головой Николай. — На себя, в свободное время.

— Менеджеры жалуются, — понизил голос Леонид. — Нет, у нас всё схвачено, я не спорю. По твоему хозяйству всё штатно. Я проверяю, сам знаешь. Но тебе это всё как будто кисло. Если что не устраивает — говори. Мне нужен прежний Николай Третьяков. Который умеет пахать от зари до зари. Понимаешь?

Николаю стало стыдно. По-настоящему, горячо и по-детски. Даже уши загорелись. Леонид как оставался спокойным и хладнокровным, так и остался.

— Давай так. Не знаю, что там у тебя за грусть-печаль, даю тебе месяц. Нужна помощь — говори прямо. Гнать тебя не буду, мы всё это и начинали. Я людей не предаю. Но если не сможешь взять себя в руки — разойдёмся по-человечески. Не обижу. Договорились?