Ведь я этого достойна - [11]

— Твоя сестра. — Приподнявшись, Дэн оперся на локоть и потянулся к телефону. — Может, она не может дозвониться на твой? И хочет сказать тебе, чтобы ты наконец, блин, ответила, — пошутил он. — Как мне быть?

Ванесса закатила глаза. Она делила квартиру в бруклинском районе Нью-Йорка со своей двадцатидвухлетней сестрой Руби, которая играла на гитаре. На Новый год она дала три обещания: заниматься каждый день йогой, пить зеленый чай вместо кофе и больше внимания уделять воспитанию Ванессы, так как их родители были хиппи, помешавшиеся на искусстве, и им было не до воспитания дочери, да и жили они в Вермонте. Ванесса была уверена, что Руби звонит только для того, чтобы узнать, когда она будет дома, чтобы к тому времени приготовить мясной рулет и картофельное пюре, но звонить на мобильник Дэна во время школьного дня было совсем не в правилах Руби, поэтому она не могла не ответить. Она взяла телефон у Дэна и открыла его:

Да? Как ты узнала, где меня искать?

Во-первых, добрый день, сестричка, — радостно защебетала Руби. — Ты что, не помнишь, я ведь повесила твое расписание на холодильник, чтобы знать, где ты находишься и о чем думаешь в Течение всего дня. Это как благотворительная организация «Старшие сестры», новая и улучшенная версия «Старших братьев». В общем, я хотела тебе сказать, ЧТО принесли почту, и в ней был подозрительный конверт из университета Нью-Йорка на твое имя. Я не смогла удержаться и распечатала его. И знаешь что? Тебя взяли!

Да нет, блин! — Тело Ванессы и так уже переполнял адреналин от «я тебя люблю», а теперь это. Просто оргазм!

Она вовсе не была уверена в том, что может поступить с первым потоком, и, чтобы просто продемонстрировать приемной комиссии университета свои художественные таланты и доказать, насколько серьезным было ее желание стать режиссером, она послала им небольшую документальную ленту о Нью-Йорке, которую засняла во время рождественских каникул. Отправив ее по почте, она тут же заволновалась: не дай бог они подумают, будто она чересчур старается. Но теперь конец всем ее волнениям. Она им пришлась по вкусу! Они захотели ее! Ванесса наконец-то сможет сбросить оковы идиотской школы «Констанс Биллар» и сосредоточиться на своем ремесле в заведении, которое рассчитано на людей, серьезно занимающихся искусством, как и она сама. Дэн смотрел на нее, лежа на кровати. Казалось, его масленые карие глаза светятся теперь не так исступленно, как несколько мгновений назад.

Я так горжусь тобой, дорогая, — почти пропела в трубку Руби, тихо, по-матерински. — Ты будешь дома к ужину? Я просматриваю книги по восточноевропейской кулинарии. Хочу приготовить пироги.

Конечно, — тихо ответила Ванесса, вдруг вспомнив о Дэне. Он еще не успел никуда подать заявление. Дэн был таким чувствительным. Подобная новость могла ввергнуть его в депрессию, связанную с потерей чувства безопасности: ему начинало казаться, что ему грозит опасность, и тогда он запирался в своей комнате и писал стихи о том, как он погибает в автокатастрофе или еще где-то.

Спасибо, что дала знать, — сказала она быстро Руби. — Увидимся позже, ладно?

Дэн все еще смотрел на нее, не сводя глаз, явно ожидая чего-то, когда она отключила телефон и бросила его на кровать.

— Ты что, поступила в университет Нью-Йорка? — спросил он, безуспешно пытаясь скрыть обвинительные нотки в своем голосе. Как же глупо, малодушно и неадекватно он повел себя в тот момент! Не то чтобы он не был рад за нее, но Ванесса уже была без пяти минут студенткой, а он просто костлявым парнем, которому нравилось писать стихи и который, может быть, никогда не поступит в колледж. — Вот это да, — резко добавил он. — Это здорово.

Ванесса плюхнулась на кровать и натянула на них простыню. В комнате стало прохладней, когда пот страсти на их телах охладел.

— В этом нет ничего особенного, — убеждала она, преуменьшая восторг, который испытала, услышав новость. — Зато чьё-то стихотворение скоро окажется на страницах «Нью-Йоркера». Во время рождественских каникул Ванесса без ведома Дэна отправила его стихотворение «Шлюхи» в «Нью-Иоркер». Стихотворение приняли и должны были опубликовать в приложении, посвященном Дню святого Валентина, а он ведь на будущей неделе.

— Надеюсь, — неуверенно произнес Дэн, пожимая плечами. — Но я все еще ничего как бы не знаю… о своем будущем.

Ванесса обвила руками талию Дэна и прижалась щекой к его бледной груди. Неужели осенью она пойдет в университет? Она верила, что это была судьба. Дрожа всем телом от возбуждения, она попыталась сосредоточиться, ей хотелось утешить Дэна.

— Ты много слышал о семнадцатилетних подростках, чьи стихи публиковали в «Нью-Иоркере»? Это просто поразительно, — нежно пробормотала она. — И как только в приемной комиссии, куда ты подашь документы, станет об этом известно, тебя сразу же примут, а может, даже и там, куда ты не подашь.

— Может быть, — как-то глухо ответил он. Легко говорить Ванессе с такой уверенностью, ее-то уже взяли!

Ванесса приподнялась на локте. Был только одни проверенный способ поднять настроение Дэну, ну хотя бы на какое-то время.

— Помнишь, чем мы занимались до того, как позвонила Руби? — промурлыкала она, словно озорной черный котенок.