Ведь я этого достойна - [10]

Джанни пил кофе и кокетничал с мойщиками волос. Блэр угрожающе посмотрела на него, тем самым провоцируя его на то, чтобы он напортачил с ее прической.

— Как только вы будете готовы, мисс, — отозвался он скучающим голосом, будто ему все равно, стричь ее или нет.

Блэр глубоко вздохнула. Она избавлялась от прошлого: от несложившихся отношений с Нейтом, от внушающего отвращение нового мужа матери и ее возмутительной беременности, от заваленного собеседования в Йельский — и заново создавала свой образ. Йель дал ей еще один шанс, и с этих самых пор она будет хозяйкой своей собственной судьбы: будет писать сценарий, режиссировать и играть в фильме под названием «Моя жизнь». Она уже представляла себе заток статьи о ее прическе в рубрике «Стиль» в «Нью-Иорк таймз»: «Коротко для дебюта в Йельском».

Ее лицо расплылось в победной улыбке, которую она репетировала для интервью с Оуэном Уэллсом в четверг вечером.

— Я готова.

Стихи о сексе исполнены лжи

— Итак… — сказала Ванесса, похлопывая Дэна коленкой по бедру. Они лежали обнаженными на спине и, в изумлении от произошедшего, пристально разглядывали потрескавшийся потолок его спальни.

— Как тебе?

Ванесса уже несколько раз попробовала, что такое секс. Это было с ее бывшим дружком Кларком, взрослым барменом, с которым она недолго встречалась осенью. Дэн тогда (подобно другим более или менее предсказуемым представителям мужского пола) был полностью поглощен мечтами о Серене Ван-дер-Вудсен и не мог заметить, что Ванесса влюблена в него. Но даже если бы секс для нее был новым ощущением, она отнеслась бы к нему прозаически, потому что так она относилась ко всему. Дэн же, напротив, никогда ни к чему не относился прозаически. Тем более когда только что лишился девственности. Ей не терпелось узнать о его реакции. — Это было… — Дэн не моргая уставился на серую выключенную лампочку, свисающую с потолка, он был одновременно недвижим и перевозбужден. Их ноги соприкасались под тонкой красной простыней, и казалось, что между ним и Ванессой проходил электрический ток, который отдавал у Дэна в пальцах ног, в коленях, в пупке, в локтях и на концах волос. — Неописуемо, — в конце концов ответил он, потому что у него действительно не было слов, чтобы описать то, что он почувствовал. Было бы невозможно написать стихотворение о сексе, не прибегая к занудным избитым метафорам, таким, как взрывающийся фейерверк или музыкальное крещендо. И даже они были неточны. Они не могли передать ни то, что он в действительности ощутил, ни то, что секс для него был процессом познания мира, в течение которого все обыденное становилось совершенно удивительным. Возьмем, к примеру, левую руку Ванессы. Ничем не примечательная рука: мягкая, бледная, покрытая коричневатыми волосками и то тут, то там разбросанными родинками. Но когда они занимались сексом, она уже не была той знакомой рукой, которую он знал и любил с тех самых пор, как в десятом классе их с Ванессой не пустили на вечеринку, она была изящной драгоценностью, которую он целовал без устали, чем-то новым, восхитительным и вкусным. О боже. Понятно? Все, с помощью чего он пытался описать секс, было похоже на неубедительную рекламу нового сухого завтрака. Даже само слово «секс» было невер ным, а от выражении «заниматься любовью» отдавало дешевой мыльной оперой.

«Электрический» — вполне подходящее слово для передачи того, что такое секс, но опять же у него слишком много отрицательных коннотаций, связанных с такими словосочетаниями, как «электрический стул» или «электрическая изгородь». «Экзальтированный» — тоже неплохо, но что оно точно означает? «Трепещущий» звучало несколько изысканно и уничижительно, больше подходило для испуганного мышонка. Если же он когда-нибудь и написал бы стихотворение о сексе, то ему хотелось бы возбуждать мысли физически привлекательных зверей, таких, как львы и олени, а мыши здесь ну совсем не к месту.

Спустился с небес? — спросила Ванесса и дотянулась пальцем до его мочки, приподняла ее и отпустила.

Вершина, — бессмысленно пробормотал Дэн. — Прозрение.

Ванесса нырнула под простыню и сильно дунула на бледный впавший живот Дэна:

— Эй! Ты, типа, в шоке?

Дэн ухмыльнулся и придвинулся к ней так, чтобы поцеловать ее широко улыбающийся рот и подбородок с ямочкой.

— Давай еще.

Ухты!

Ванесса хихикнула и провела носом по его коричневым бровям.

— Так тебе понравилось?

Дэн поцеловал ее правый глаз, а потом левый.

— Ммм, — простонал он, все его тело изнывало от удовольствия и желания. — Я люблю тебя.

Ванесса опустилась к нему на грудь и зажмурила глаза. Она была не очень женственной, но какая девушка не растает, услышав впервые эти три слова.

— Я тоже тебя люблю, — прошептала она в ответ.

Дэну казалось, что все его тело улыбается. Кто знал, что этот обычный февральский понедельник окажется просто офигенно… потрясным?

Вот и все яркие описания и красивые слова.

Вдруг они услышали потрескивание вибрирующего мобильника, который лежал прямо на тумбочке у кровати, в двух шагах от их распростертых тел. Дэн был уверен, что звонит его сестра Дженни, чтобы пожаловаться на школу. Он повернул голову, чтобы прочитать номер на маленьком экране. На нем высветилось «Личное», эта надпись появлялась лишь тогда, когда Ванесса звонила с домашнего телефона.