Вечный юноша. Puer Aeternus - [113]

Фон Шпат ненавидит сон. Как это можно интерпретировать? Он — враг сна и говорит, что когда полностью победит своих врагов, сна не будет вообще; его способ одолеть мальчиков заключается в том, чтобы отлучить их от источника сна.

Ответ: Во время сна отсутствует стремление к власти.

Да, во сне исключается стремление к власти, и мы остаемся совершенно беспомощными в руках тех, кто нас окружает. Это состояние, в котором уходит власть и приходит бессознательное. Поэтому вы сначала подумаете, что фон Шпат должен воплощать сознание, а Фо — бессознательное. Но если посмотреть более внимательно, дело обстоит несколько иначе. Фон Шпат также воплощает категорию бессознательного, а именно, бессознательный демонический аспект сознания, когда оно «на все знает ответ». Сознание состоит из того, что, по нашему мнению, мы знаем; это быстрое сознание. Даже если нам не слишком известно, что это такое, у нас есть субъективное ощущение, что это нам хорошо известно. Но за этим «осознанным» сознанием стоит бессознательное; иначе говоря, за моим «Я» и феноменом сознания находится Тень, стремление к власти и нечто демоническое.

Мы не должны забывать о том, что у сознания есть демонический аспект. Мы начинаем осознавать, что достижения нашего сознания, например, технические достижения, имеют и деструктивные стороны. Мы все вдруг осознали, что сознание может иметь недостатки, что в основе его лежит бессознательное. То, что заставляет меня желать, чтобы моя жизнь подчинялась сознанию, есть мое бессознательное. И мы не знаем, что это такое. Потребность, побуждение и страсть обладать сознанием суть бессознательные желания — то, что мы называем традицией сознания (conscious tradition).

Например, в примитивных племенах традиция всегда апеллирует к сознанию. В африканских племенах во время ритуала инициации юношу истязают, выбивают ему зубы и т. п., тем самым обучая его тому, как был создан мир, как появилось зло, что болезнь имеет определенное значение, что мужчины по тем или иным причинам должны жениться на женщинах из определенного клана, — для инициирующегося это осознание. Африканцы утверждают, что человек рождается животным, и только во время инициации он усваивает и впитывает в себя традиции племени. Не прошедших обряд они называют животными, полагая, что усвоение знания путем инициации является необходимым шагом от животного бессознательного к сознанию человека. Но для нас, воспитанных в духе совершенно иной традиции, мифологическое обучение, которое получает юный дикарь, кажется абсолютно бессознательным. Мы даже интерпретируем такие обряды так же, как сны, и возможно, это свидетельствует о том, что коллективное сознание примитивных племен на самом деле есть символика бессознательного (unconscious symbolism).

Для иллюстрации своей точки зрения я обычно привожу в пример другие цивилизации, ведь другое общество можно рассматривать sine ira studio, т. е. бесстрастно. Так, например, мы знаем, что христианское учение является содержанием нашего коллективного сознания. Но посмотрев более внимательно, мы увидим, что оно основывается на таких символах, как распятый Господь, Дева Мария и т. п. Если подумать о том, что значат для нас эти символы и как они связаны с реальной жизнью, мы не найдем ответа, поскольку образы эти полны бессознательного. Мы увидим, что именно эти известные аспекты нашей духовной традиции во многих отношениях оказываются для нас покрытыми тайной, и на самом деле нам мало что о них известно.

У сознания есть скрытая обратная сторона — бессознательное. Точно такой же демонический аспект существует у фон Шпата, а именно: сознание всегда ведет себя так, как если бы оно полностью знало ответ. Возможно, задача психологии сегодня и заключается в том, чтобы раскрыть скрытый деструктивный аспект сознания и найти способы бороться с ним.

Я надеюсь, что мы можем постепенно прийти к тому, чтобы сознание могло действовать, не претендуя на то, что оно все знает, без притязаний на то, что за ним остается последнее слово. Если сознание можно было бы свести только к функции, к описательной функции, человек не смог бы делать умозаключения. Наоборот, благодаря известным ранее фактам мы способны сегодня давать объяснения [тем или иным явлениям]. Однако сознанию [необходимо] отказаться от скрытой предпосылки, заключающейся в том, что сегодня мы знаем все, что нам необходимо, и все, что нужно было сказать, давно уже сказано. Исключив эту ложную претензию [нашего сознания], мы бы сделали большой шаг вперед. Но такой шаг предполагает интеграцию сознания [и личности], а именно, развитие понимания того, что сознание относительно и зависит от конкретного человека («я должен знать, что я знаю, и это мое собственное знание»).

Недостаточно просто иметь осознанную точку зрения [по какому-то вопросу], человек должен знать, почему он ее имеет и каковы субъективные причины ее появления. Тем не менее, обычный современный человек до сих пор обладает коллективным сознанием и под его влиянием ведет себя так, будто знает ответы на все вопросы. Например, люди склонны считать гуманитарную установку своей собственной, забывая о том, что истоки ее лежат в христианском мировоззрении. Они не осознают, что это коллективная установка, часть того мировоззрения, которое они больше не разделяют. За подобным поведением скрывается стремление к власти.