Вечный лес - [39]

– Если это та, которую я имею в виду, то у нее есть свой собственный ребенок, и, между прочим, жуткий вор.

Не волнуйся, ничего страшного не случилось, – успокоил ее Эвностий, – но лучше все-таки пойти домой.

Едва они отправились в обратный путь, как заметили, что Тея не просто успокоилась, а заснула. Она раньше никогда не спала днем, а уж о том, чтобы заснуть в лесу, когда можно было покричать, и речи не было. Лицо ее вдруг раскраснелось, будто она целый день провела на солнце или у нее высокая температура. К тому моменту, когда они пришли домой, Тея была уже совершенно неподвижна, и даже веки перестали подрагивать.

Эак поджидал их на верхней площадке лестницы. Он поздоровался, как всегда вежливо улыбнувшись. «Лучше бы как следует обругал меня, – подумал Эвностий, – я это заслужил, уведя детей в лес без разрешения отца». И чтобы освободить Кору от необходимости все объяснять, быстро добавил вслух:

– Кажется, Тея заболела.

Эак взял Тею из рук Коры, вынес на балкон и положил в колыбель. Затем встал рядом с ней на колени и стал внимательно вглядываться в ее лицо. Затем приложил руку ко лбу.

– Лоб у нее не горячий. Вы уверены, что она заболела? – спросил он скорее озабоченно, чем сердито. – Она спит совершенно спокойно. И, действительно, если судить по улыбке, ей снится очень интересный сон.

– Мы не можем ее разбудить, – сказала Кора. Озабоченность сменилась тревогой.

– Эвностий, беги к Зоэ.

Через несколько минут я уже стояла на коленях рядом с колыбелью. За долгие годы нашей дружбы с Хироном я научилась неплохо лечить и сразу узнала симптомы. Эак, в общем, не ошибся. Девочка не заболела, ее одурманили наркотиком.

– Что с ней произошло? – спросила я. Эвностий рассказал, как они ходили к нему в гости и как в его доме неожиданно оказалась медведица Артемиды.

– Ты говоришь, одна из девчонок Флебия? А знаешь, что они обычно делают, когда хотят успокоить ребенка? Одурманивают его. Дают ему пожевать немного травки или заваривают ее в горячем молоке.

– Но зачем же этой девчонке потребовалось давать Тее наркотик?! – закричала Кора. – Она хотела увести ее с собой?

– Не думаю. Наверное, она пришла что-нибудь украсть у Эвностия. У них ведь все сгорело. Она узнала, что он никогда не запирает дверь, и вошла, надеясь, что никого нет дома. Может, она слышала, как вы разговариваете с Бионом в мастерской, подумала, что успеет схватить что-нибудь и убежать прежде, чем вы выйдете оттуда. В доме она увидела Тею, которая своим плачем могла ее выдать. Поэтому она успокоила девочку, дав пожевать травку. Вы, неожиданно появившись в комнате, напугали ее, и она сделала вид, что просто качает ребенка.

– Тея придет в себя? – спросил Эак.

– Конечно, но когда проснется, возможно, будет вести себя довольно странно.

Странность выразилась в том, что у Теи началось бурное веселье. Не успела она проснуться, как сразу начала хохотать и хохотала почти целый час. Затем потребовала, чтобы ей дали обед, и налетела на него отнюдь не как воробушек, а как настоящий ястреб, и только после этого заснула спокойным сном. В общем, трагического ничего не случилось – просто неприятное происшествие, но с вполне благополучным и даже забавным концом. Во всяком случае, таким оно виделось Эвностию, и мне пришлось толкнуть его в бок, когда он предложил давать девочке травку каждый день. Кора сидела на полу и качала колыбель с Теей, улыбаясь Эаку и как бы прося у него прощение, но в то же время будто говоря: «Все не так страшно, правда?»

Но Эак не улыбался.

– Спасибо, Зоэ, что ты пришла, – обратился он ко мне. Затем, повернувшись к Эвностию, сказал: – А тебе лучше пока не приходить сюда.

Слова эти показались особенно ужасными из-за того, что были произнесены с подчеркнутой вежливостью и с абсолютно бесстрастным лицом.

Кора вскочила на ноги:

– Что он такого сделал? Он только хотел, чтобы дети посмотрели на свои игрушки. Его надо поблагодарить за это!

– За то, что он отвел мою дочь в лес, где ее могли убить?

– Но с ней же ничего не случилось.

– Могло случиться. – Впервые Кора возражала ему.

– Наша дочь – дриада. Она живет в лесу. Она должна знать свою страну. Неужели ты думаешь, что она все пятьсот лет проведет в этом дереве?

– Нет, – сказал он. – Я так не думаю. – Вскоре мы узнали, что в его словах заключалась жестокая правда.

Глава XII

– Зоэ!

Я спряталась с головой под волчью шкуру. Было раннее Утро. Только что ушел Мосх, на полу беспорядочно валялись пустые бурдюки, от выпитого вина мысли мои путались, я засыпала.

– Зоэ, спусти, пожалуйста, лестницу.

Я узнала голос Коры. Будь это кто-нибудь другой, и не подумала бы вставать, но тут пришлось вылезти из-под теплого одеяла. Пошатываясь, я направилась к двери:

– Что, дорогая? (Совсем как критянин, который хочет нахмуриться, а вместо этого улыбается.)

– Можно мне подняться к тебе?

Кора была с обоими детьми. Тея сидела у нее на руках, а на спине в колчане удобно устроился Икар. На ней было красновато-коричневое платье, расшитое зелеными листиками клевера. Кора радостно улыбалась, и улыбка ее была настолько же естественной, насколько моя – вымученной.

Я спустила лестницу, более того, сама с трудом сползла вниз, мучительно чувствуя каждую ступеньку, и приняла у нее из рук Тею. Эта нежная крошка показалась мне такой же тяжелой, как Икар. Да, годы давали о себе знать. Оказавшись снова в комнате, я поскорее отдала Тею матери и растянулась во весь рост на постели. Сегодня я не могла вести беседу, у меня не было сил даже слушать. Но то, что сказала Кора, быстро заставило меня прийти в себя.