Вечная полночь - [8]
— Можно съесть, но желудок, аччч, это ужасно. Глотаешь и, ммм, как там, у тебя сильно болит и потом путешь, ммм… kotzen. Блюешь, как собака. Вот так вот.
Кровь начала приливать к моему лицу. Водоворот бренди у меня в кишках, наверно, приближался к территории kotzen. Несмотря на близость теплой плоти Дагмар — казалось, она излучает жар — вид ее торчащих сосков, бросивших вызов земному тяготению, разбудил мои сморщенные гениталии в противовес их природе.
— Ты толжен, ты сичас, кладешь этот опиум себе, ммм, arschloch, насколько можешь глубже. А то он вылетит, ты почувствуешь его между ногами, аччч, и все пропало.
На самом деле, я чувствовал, как продукт рванул на север, тая, будто забытая на нагретом сиденье машины шоколадка, скользя все глубже в мою с нетерпением ждущую кровь. Мы резко перестали разговаривать. Под нами четыре этажа, машины шуршат по Сансету, словно вздохи земных ангелов.
Настало время отлеплять себя от стены. Но прежде, чем нам это удалось в некой замедленной синхронности, мы услышали стук в дверь. Наши глаза просто встретились, признавая факт наличия тук-тук-тука. Звук в этом состоянии обладает реверберацией, но без точного источника. Возможно, это был стук; возможно, лопнувший шар в восьми кварталах отсюда. Не успели мы определиться, дверь просто-напросто распахнулась. В спешке и порыве страсти — к наркотику и друг другу — мы явно оставили дверь открытой.
К нам ввалился пузатый мужичок средних лет в бермудах и рэй-бэнах. Настоящий комедийный персонаж семидесятых, чьей отличительной чертой являлось напоминавшее Шнаузера лицо; он, казалось, впал в совершенное замешательство, застав нас в таком виде. Два голых человека стоят на голове в два часа дня. Секунду он многозначительно молчал, затянулся своей толстой сигарой и поинтересовался с густым бронксовским акцентом: «Это что, типа, землетрясение?»
Не дождавшись от нас ответа, он просто пожал плечами и швырнул ключ от номера на туалетный столик. «Не надо оставлять в двери, — сказал он, покидая нас. — Могут арестовать. Даже в Лос-Анджелесе».
Мы с Дагмар приняли нормальное положение и поползли к кровати в опиумном молчании. Кишечная закидка нас слишком утомила, и мы могли лишь хрюкать и вздыхать. В безумном замедленном кадре, губы и пальцы, языки и конечности, единственная капнувшая клякса — наконец я оказался сверху, между ее раздвинутых небритых ног.
Наши глаза целовались, пока мои руки трудились над маленькими обвисшими грудями, результат кормления близнецов до пяти лет, чего она вроде бы стеснялась, а я любил именно из-за виденной ими жизни.
Она направила меня внутрь натруженными ладонями, корчась подо мной с широко распахнутыми глазами, и тут, закатив их, возопила к далекой отчизне на наречии, осваиваемом ей снова и снова в самые важные моменты жизни: «Nein, nein, nein!» И потом, даже еще громче: «Oi Gott! Меня ебет еврей!»
Затем она ослабла, шепча свои найны в мои горящие уши, и мы оба отрубились, сплетясь и скатившись в собственные опиатовые вечности. Таков был наш modus operandi[3] — прокто-опиумные зависалова и пережаренные нацистские подколки. Взять любой эквивалент Третьего рейха: Белое отребье, Тевтонская Мать Земли — Дагмар притворится, что это ее. «Прашти, меня, liebscaun-nuська, хош утарить меня парой этих sauerbtaten? А што ешли мы штобой подорвемся вечером пораньше и защемимся в какой-нибудь хороший бункер?»
Короче, у меня начались эти Эрики фон Штрогеймы в Кельвин-Кляйновых грезах, но очень скоро все закончилось. Долг призвал, и стойкая Дагмар улетела обратно в маленький гиммлеровский рай заботиться о своих арийских отпрысках.
Таков был мой последний роман до того, как меня занесло на матримониальную дорожку.
Первой проблемой было хотя бы отыскать ту чертову часовню. Сандра полностью перерыла «Желтые страницы» в поисках подходящей лавочки и остановила выбор на «Часовне Любви» в Бёрбэнке. Вы, наверное, решите, что это заведение разрекламировали по полной, однако Центр Блаженства оказалось застолбить сложнее, чем таксидермиста, работающего на заказ.
Я сидел на заднем сиденье, подогнув ноги и уставившись на колени. Полный ужас ситуации сам по себе вызвал странный ажиотаж. «Сандра, — брюзжала Жанин, — ты разве не получила инструкции. Я имею в виду адрес, о боже мой!»
— Это должно быть тут, — резко проговорила моя будущая экс-супруга. От напряга ее лондонская дикция прозвучала резко и злобно.
— Почему бы нам не спросить на заправке? — встрял я. — Почему бы не обратиться к парню на заправке? Найдем кого-нибудь с «комплексным обслуживанием».
Те самые заведения: «7-одиннадцать», всякие там нотариусы, ремонтные глушителей — проносились мимо, пока мы кружили по кварталу.
— Не доверяю я этим парням, — усмехнулась Жанин, чьим главным счастьем было обрести состояние высокого морального превосходства. Потом она обернулась ко мне со скрещенными руками: «Джерри, ты балдеешь?»
Я сегодня женюсь, господи ты боже мой. Я — ходячая фабрика эндоморфина.
Наконец, между двумя домами материализовалось нечто наподобие византийского храма. Искусственное цветное стекло. «ЧАСОВНЯ ЛЮБВИ».
История о Человеке с экзистенциальным кризисом, у которого возникло непреодолимое желание покрасить статую Ленина в желтый цвет. Как он пришел к такой жизни и как этому поспособствовали непризнанный гений актерского мастерства Вован, Артур Тараканчиков, представительница подвида «yazhematikus», а также отсутствие космической программы в стране Эритрея и старый блохастый кот, вы сейчас узнаете.
Сюрреалистичный рассказ, небольшая фантазия с вкраплениями галлюциногенного реализма и пейзажной лирики. Содержит нецензурную брань.
Серега Гуменюк – совершенно обычный парень-работяга. Таких, как он, тысячи в любом провинциальном городке. Мать Сереги работает машинисткой конвейера аглофабрики металлургического комбината. Отца посадили, когда Сереге было три года, и с зоны тот так и не вернулся. Сам Гуменюк-младший тоже прожигает жизнь на комбинате – работает бетонщиком третьего разряда, а в свободное время предпочитает заниматься традиционным развлечением рабочего класса – беспробудным пьянством… Кто-то называет таких, как Серега Гуменюк, потерянными для общества.
Был жаркий день в Вирджинии, во время Великой Депрессии, когда автобус сломался на пустынной лесной дороге. Пассажирам было сказанно, что ремонт продлится до завтра, так что… Что они будут делать сегодня вечером? Какая удача! Просто вниз по дороге, расположился передвижной карнавал! Последним человеком, вышедшим из автобуса, был писатель и экскурсант из Род-Айленда, человек по имени Говард Филлипс Лавкрафт…
Высокий молодой человек в очках шел по вагону и рекламировал свою книжку: — Я начинающий автор, только что свой первый роман опубликовал, «История в стиле хип-хоп». Вот, посмотрите, денег за это не возьму. Всего лишь посмотрите. Одним глазком. Вот увидите, эта книжка станет номером один в стране. А через год — номером один и в мире. Тем холодным февральским вечером 2003 года Джейкоб Хоуи, издательский директор «MTV Books», возвращался в метро с работы домой, в Бруклин. Обычно таких торговцев мистер Хоуи игнорировал, но очкарик его чем-то подкупил.
Два великих до неприличия актерских таланта.Модный до отвращения режиссер.Классный до тошноты сценарий.А КАКИЕ костюмы!А КАКИЕ пьянки!Голливуд?Черта с два! Современное «независимое кино» — в полной красе! КАКАЯ разница с «продажным», «коммерческим» кино? Поменьше денег… Побольше проблем…И жизнь — ПОВЕСЕЛЕЕ!
«Игры — единственный способ пережить работу… Что касается меня, я тешу себя мыслью, что никто не играет в эти игры лучше меня…»Приятно познакомиться с хорошим парнем и продажным копом Брюсом Робертсоном!У него — все хорошо.За «крышу» платят нормальные деньги.Халявное виски льется рекой.Девчонки боятся сказать «нет».Шантаж друзей и коллег процветает.Но ничто хорошее, увы, не длится вечно… и вскоре перед Брюсом встают ДВЕ ПРОБЛЕМЫ.Одна угрожает его карьере.Вторая, черт побери, — ЕГО ЖИЗНИ!Дерьмо?Слабо сказано!
Следопыт и Эдик снова оказываются в непростом положении. Время поджимает, возможностей для достижения намеченной цели остается не так уж много, коварные враги с каждым днем размножаются все активнее и активнее... К счастью, в виртуальной вселенной "Альтернативы" можно найти неожиданный выход практически из любой ситуации. Приключения на выжженных ядерными ударами просторах Северной Америки продолжаются.
Легендарная порнозвезда Касси Райт завершает свою карьеру. Однако уйти она намерена с таким шиком и блеском, какого мир «кино для взрослых» еще не знал. Она собирается заняться перед камерами сексом ни больше ни меньше, чем с шестьюстами мужчинами! Специальные журналы неистовствуют. Ночные программы кабельного телевидения заключают пари – получится или нет? Приглашенные поучаствовать любители с нетерпением ждут своей очереди и интригуют, чтобы пробиться вперед. Самые опытные асы порно затаили дыхание… Отсчет пошел!
Это – Чак Паланик, какого вы не то что не знаете – но не можете даже вообразить. Вы полагаете, что ничего стильнее и болезненнее «Бойцовского клуба» написать невозможно?Тогда просто прочитайте «Колыбельную»!…СВСМ. Синдром внезапной смерти младенцев. Каждый год семь тысяч детишек грудного возраста умирают без всякой видимой причины – просто засыпают и больше не просыпаются… Синдром «смерти в колыбельке»?Или – СМЕРТЬ ПОД «КОЛЫБЕЛЬНУЮ»?Под колыбельную, которую, как говорят, «в некоторых древних культурах пели детям во время голода и засухи.