Вечная полночь - [36]

Я представил себе, в приступе астрального отождествления, как этот парень сидит тут, солнце палит в жестяную крышу, его жена на работе, зарабатывает деньги, чтобы он мог вот так вот просиживать штаны со своей никудышной идеей, стуча по пишущей машинке. Сцена Первая: Бини находит спрятанный клад на затонувшем Пиратском Корабле. Сесил собирает гальку… Свой чувак! Как бы там ни выглядел интерьер, я понял, что это местечко для меня.

Внутри атмосфера оказалась даже еще приятнее. Сандра щебетала в кухне с хозяйкой, которая вскоре станет бывшей хозяйкой, и ее мамашей, обсуждая развод, сделавший данное коммерческое предприятие необходимым шагом. Все сходилось одно к одному: этот паразит на заднем дворе, вынашивающий обреченные мультяшные сценарии и бодающий лбом кирпичную стену, даже стол не протирает, и его жена, эта вымотанная костлявая блондинка, со взглядом, устремленным вдаль на тысячу ярдов, обречена здесь торчать и собирать по кусочкам хозяйство, пытаясь вести дела, пока он не найдет кого-нибудь проницательного, чтобы по достоинству оценить его сидение на корточках при обдумывании очередного гениального мозгового штурма, несомненно, эпопеи «Хекел и Джекел».

Это был не просто заурядный старый дом. Не хватало только плаката над парадной, объявляющего, что это ДОМ НЕСЧАСТЛИВЫХ БРАКОВ. Дело не в том, что я нуждался в каких-то еще сигналах от богов семейного счастья, но просто ради того, чтобы утвердиться в правильности такого шага, я проник в ванную и подверг осмотру архиважный шкафчик с медикаментами.

После секундного разочарования — ничего убойнее безрецептного эмпирина — я отодвинул первый ряд в сторону и напал на золотую жилу. Прямо передо мной стояла упаковка декседрина. Слышь, давненько я не убивался на качелях! И, спрятанная позади нее, между массенджилом и непонятной отбивалкой для мяса (народ подчас хранит в аптечках всевозможные загадочные штуки, иногда лучше не знать зачем), гигантская, в три кварты, полная баночка хайкодана. Этого дивного троекратнонаписанного гидолкодеинового сиропчика от воспаления легких. От одного созерцания содержимого захочешь подхватить бронхит. Но к чему ждать? Наступил праздник. Что же, я, пожалуй, купил бы этот дом. Я действительно купил бы этот дом! Если это не призыв свыше сделать зверский глоток сиропа от кашля с наркотическим действием, то я не знаю, что это.

Я даже не видел остальной дом. Но я успел влюбиться в ванную. Будь я Карлосом Кастанедой, я бы сказал, что нашел свое место силы. Признаюсь вам, я увидел себя: месяцы в ступоре, сидящим нагишом на толчке, купаясь в поту, обе ступни стоят на черном спортивном свитере, свалившимся под ноги, один рукав плотно перетягивает руку, и обтрепанный, пожеванный манжет зажат в зубах.

В моем представлении это дело всего одного дня. Солнце слишком устало, чтобы сейчас всходить. Кровь кап-капает на мерзнущие лодыжки. Я сосредоточен на второй или третьей вене, выбирая место удара, мечтая о том, чтобы ебучие синекрылые малиновки перестали щебетать и сдохли, пока я не законтачил и, наконец, засадил пробуждающий укол, от которого все будет хорошо, день станет сносным, а это тело, эта комната, этот дом окажутся именно на той планете, где я хочу быть.

Да, блядь! Я отошел от зеркала с понимающей улыбкой, венчающей венец творения. Я вернусь… Потом я вспомнил про смыв, пустил воду и промаршировал из ванной почти готовый запеть.

«Сандра, нам надо это покупать! Это место… Солнышко, это место для нас!»

Мой последний миг в нашей старой квартире стал эмблемой новой жизни, которую я начинал. Весь предыдущий день мы провели, пакуя вещи. Передвигая барахло в гостиную для грузчиков, двух жизнерадостных ребят по имени Морис и Беппо, которые оба были даже костлявее меня, однако вполне способные ворочать на своем горбу целые диваны вместе с подушками на пару пролетов вниз. Они не хотели поесть. Даже попить. Им нужны были лишь их сорока-унциевые «кобры», и они наслаждались жизнью.

В то время, еще не подсев на крэк, я не понимал, что сорок унций служили горючим, благодаря которому крэковая машина двигалась как минимум для поддержания кайфа на уровне. Но это не имело значения. По крайней мере, для меня. Топливо есть топливо. И пусть эти двое латиноамериканских парней заявились бы, истекая обильным потом, взмокнув в своих спецовках, едва повернув дверную ручку, не говоря уже о тягании целых столовых гарнитуров, так что с того? Я кое-что знал про химическое питание. Просто не вполне разбирался в том, что предпочитали они.

Весь процесс, ничего удивительного, вызвал потребность в чрезмерной дозе успокоительных. С тех пор, как мы остановили выбор на «У Сильверлейка», у меня появилась прыгучесть лабораторной крысы. Сандра, разумеется, взяла все хлопоты на себя. Не дай бог, я начну заниматься этой сволочной механикой ссуд, процентов, ипотечных ставок и прочего. Нет, благодарю. В день, когда мы были готовы освободить жилье и квартира практически опустела, я вернулся в недобрый час, два или три пополудни, захватить одну-две оставшиеся коробки и проверить, все ли взято. Что мы ничего не забыли.