Вечерний круг - [23]

Виталий коротко изложил свой план.

— Утверждаю, — важно кивнул Славка.

И они сразу же поссорились, здорово поссорились, громко, зло, так, что на них даже стали оглядываться. И, продолжая ссориться, они двинулись в глубь парка, туда, где кончались аллеи и начинались рощи, полянки, овраги и узкие тропинки, еле различимые в слабом свете редких фонарей. Сюда мало кто решался забираться с наступлением вечера.

За тёмной стеной высокого кустарника, когда вокруг уже никого не было, Славка вдруг коротким и резким ударом, на который он был когда-то великим мастером, свалил Виталия на землю. «Знать бы с утра, другой костюм надел», — с досадой подумал Лосев, кубарем катясь по траве. Удар был нанесён, конечно, вполсилы, иначе бы уже о костюме не думал. А Славка между тем одним прыжком оказался верхом на противнике и, привычно заломив ему руку, прорычал:

— Будешь, гад, возвращать? Или…

И сразу же из-за кустов к ним метнулись две тени.

— Стой! — схватил Славку за руку один из подбежавших парней. — Кто такой, пусть сперва скажет.

— А ты сам-то кто? — задиристо спросил Славка.

— Не суй морду, — отрезал парень. — Без морды уйдёшь. Ну? — обратился он к Лосеву.

— Эй, парень, — насмешливо сказал Славка. — Сейчас нас трое на одного, а может стать два на два, улавливаешь арифметику?

И в тот же миг, скатившись на бок, он ловко ударил ногой стоявшего сзади него парня, тот, взвыв от боли, отскочил назад и, оступившись, повалился в кусты.

— Не надо, деточка, баловаться ножом, — укоризненно произнёс Славка и снова в тот же миг оказался на Лосеве. — Ну, гаврик, — обратился он ко второму парню. — Будем всё делать вместе или как?

— Ну, ты даёшь! — восхищённо произнёс тот. — Давай вместе.

— У тебя к нему чего? — снова спросил Славка, ткнув кулаком Лосева в спину.

— Надо знать, кто он такой.

— Это я тебе сам скажу. Он мне сотнягу третий месяц не отдаёт.

— Так мы его сейчас…

— Не тронь! — заорал Славка. — Его карманы мои, понял?

— Пойдём, Горшок, — плачущим голосом произнёс второй парень, выбираясь на четвереньках из кустов. — Ну их к…

— Эй, — прохрипел Виталий, приподняв голову. — Стой. Хрен с ним, отдам сотнягу. Но давай вместе пропьём. Чтоб не вся ему досталась. Подойдёт?

— Ну, ну… — для вида воспротивился Славка. — Ты у кого брал?

— Ха! Во дело! — восхищённо хлопнул себя по колену Горшок. — На троих, так? — Он уже забыл о своём приятеле. — Давай через час на набережной, у первого аттракциона. Лады?

— А, давай, — бесшабашно махнул рукой Славка. — Хоть выпьем. По-другому с него всё равно не получишь.

— Тогда общий привет, — приподнял руку Горшок.

И две тени исчезли за кустами.

Глава 4 В ОДНОМ ЮЖНОМ ГОРОДКЕ

Откаленко прилетел туда в середине дня. Как всегда, в аэропорту его уже ждали.

Капитан Туркевич, с которым он говорил ещё из Москвы, оказался спокойным, даже меланхоличным человеком лет тридцати пяти, совсем незаметным, буквально ни одной чертой не запоминающимся. Он напряжённо улыбался, говорил глуховато, неразборчиво, округлыми, тоже незапоминающимися фразами. И рост у него оказался средний, и комплекция средняя, и даже костюм на нём был какой-то тоже средний. У Игоря такие «средние» люди симпатии не вызывали, они его даже настораживали своей безликостью и незаметностью.

Впрочем, всё это сейчас было неважно. Главным было то, что из всей троицы, названной, а вернее, упомянутой администратором гостиницы во Внукове, удалось установить только одного, некоего Ткачука Олега Романовича, который предложил администратору купить золотые часы «Павел Буре» и оставил ту наглую записку в московской квартире. Вернее, установить удалось всех троих, большого труда это не составило, но остальные двое, возможно, с Ткачуком связаны не были, так как прилетели в Москву позже. Правда, все трое оказались из одного города, но причины приезда были указаны самые разные, да и улетели они из Москвы другим рейсом и, между прочим, в другой город. Словом, вполне возможно, что права была дежурная по этажу во внуковской гостинице, прелестная Вера Феодосьевна, утверждая, будто троица эта познакомилась лишь в Москве, в этой самой гостинице.

Однако строгие правила его непростой службы требовали от Откаленко полностью и до конца убедиться в правильности подобной версии. Кроме того, Ткачук мог тем двоим тоже предложить купить у него эти часы или что-то ещё, заслуживающее внимания, и тогда те двое могли оказаться ценными свидетелями. Так или иначе, но по их следам отправились коллеги Откаленко, от которых он ждал сообщений уже здесь, в этом южном городе. Ну а сам Откаленко должен был тем временем выяснить, что из себя представляют эти двое, Семён Михайлович Заморин и Илья Георгиевич Кикоев.

Но главного внимания, естественно, требовал Ткачук. Тут следовало учесть ещё одно обстоятельство. Было очевидно, что один он кражу у Потехина осуществить не мог и соучастниками были явно не москвичи, иначе не произошло бы такой «накладки» с адресами. Но и этим не ограничивалась сложность задачи, стоявшей перед Откаленко. Прежде всего ведь следовало убедиться, что сам Ткачук участвовал в краже у Потехина, и часы «Павел Буре» те самые, которые и объявлены в розыск. А для этого требовалось, как минимум, увидеть их. Потехин с дотошностью коллекционера указал на самые, казалось бы, мелкие индивидуальные особенности принадлежавших ему вещей. И на часах, например, имелись всякие царапины, вмятинки, пометки в некоторых местах, в частности на крышках. Игорь прихватил с собой эти показания Потехина, да и помнил он их наизусть, так что ему достаточно было только взглянуть на те часы у Ткачука.