Вечернее утро - [32]

- Какой ужас.

- Крысы - это стихийный фашизм. Они не входят в биологический баланс планеты, они способны есть все, от мяса до свинцовой изоляции электрических кабелей, но сами не являются пищей, и я подозреваю, что в ближайшем будущем человеку еще предстоит схватиться с ними, с этим примитивным, а потому сильным противником, который может победить своим количеством. Если крысы останутся на планете одни, то их эволюция в конце концов приведет к разуму. Это было бы ужасно.

Ничего подобного. Нам они внушают отвращение только потому, что сильно не похожи на нас. Их разум может стать культурой другого рода, только и всего.

- Я плохо себе представляю, как это на планете никого нет, кроме крыс, да еще разумных, - все-таки засомневался Лев Александрович.

- Не представляете потому, что еще не привыкли к этой мысли. А между тем, ничего особенного. Должен же оставаться кто-то разумный, если человек не выживет.

- А что, людям грозит такая опасность?

- Ещё как! Сейчас я попытаюсь это обосновать, но сначала вопрос к вам, господин Лев Узлов: как вы представляете себе процесс превращения обезьяны в человека? Где начало этого разделения: обезьяна - человек?

- Это общеизвестно, - сказал Лев Александрович, пожав плечами. - Некто покинул водную среду, остался жить на берегу, затем переселился на дерево, - стал обезьяной. Но на деревьях прокормиться не так-то просто. Чтобы не помереть с голоду, она спустилась, взяла палку, стала сбивать ею плоды. Нынешние высокоразвитые обезьяны в специальных питомниках и сейчас так поступают - пользуются палкой. В дальнейшем эта же палка превратилась в дубину, чтобы защищаться от врагов...

- И она решила не возвращаться на дерево, а осталась жить на земле? продолжал космонавт Джефсон.

- Конечно.

- Но ведь она могла жить и на земле и на дереве одновременно, и стала бы вовсе не человеком, а скажем, пантерой, которой все равно где жить. Давайте еще раз вернемся к вашему образцу: некто земноводный, скажем, голая лягушка, влезла на дерево и в конце концов обросла шерстью, стала обезьяной. Затем она спустилась с дерева и опять стала голой, то есть, человеком - правильно?

- Трудно сказать.

- Нет, господин Лев Узлов, все это гораздо проще и гораздо сложнее, но главное - на все есть свои причины. Все дело в радиации, которая еще тогда повлияла на механизм наследственности, вызвав необратимые генетические аберрации. Мы с вами обязаны нашему существованию а современном качестве радиоактивным извержениям вулканов миллионы лет назад в моей Африке, особенно в восточной ее части, богатой редкими рудами. В те времена планета была населена всякого рода чудовищами вроде летающих ящеров, бронтозавров, ихтиозавров. Первыми погибли именно они, эти монстры - им негде было спрятаться от излучения и радиоактивных осадков. Погибли они вовсе не в результате естественного отбора - они были сильными, пищу добывали легко, ее было много, и жили бы еще долгие века, если бы не радиоактивные извержения вулканов. Чудовища поменьше сумели спрятаться и не погибли, а видоизменились - стали карликами. Это известные вам рептилии, то есть обычные ящерицы, тритоны и птицы. Как вы знаете, в те времена росли гигантские папоротники и хвощи; я сильно подозреваю, что именно под действием радиации они тоже стали карликами и дожили до наших дней. Радиация не очень изменила только насекомых и рыб, - они тоже достаточно древние. Вы согласны со мной?

- В этом что-то есть, - неуверенно сказал Лев Александрович, - но при чем здесь человекообразные?

- А при том, господин Лев Узлов, что человекообразные тоже попали под действие радиации. Но они не были монстрами и сумели спрятаться и потому не погибли, а видоизменились. Их механизм наследственности испортился, и они стали рождать уродов - хилых, беспомощных, без когтей, без шерсти по всему телу. С точки зрения человекообразных это было большое несчастье: уроды не умели лазать по деревьям за пищей, они замерзали. Вот именно тогда появилась палка в качестве орудия труда и в качестве дубины. Тогдашний урод, убив палкой зверя, снял с него шкуру и надел на себя - иначе он не выжил бы. Таким образом, человекообразные не постепенно превращались в человека, а сразу стали рожать нас с вами - людей голых, беспомощных, не умеющих лазать по деревьям, не представляющих, как выжить без тепла и без крыши над головой.

- Это замечательная гипотеза, но ее нужно доказать! - воскликнул Лев Александрович.

- Доказательства - вокруг нас. Вот уже сорок лет я наблюдаю, как здешние мутанты пытаются выжить... У них тоже стали рождаться уроды, иногда ни на кого не похожие, иногда бесформенные массы плоти. Вам приходилось видеть живую русалку? Я видел новорожденную русалку, - именно такую, какой ее рисуют - с хвостом рыбы и с чешуей рыбы. Казалось бы, нормальные женщины рождают циклопов с единственным глазом во лбу и даже кентавров. Я видел еще не оперившуюся сирену - птичку с человеческой головой... Возникла новая популяция людей. Здешние мужчины - маленькие и совершенно лысые, у них нет совершенно никакой растительности, они носят парики, подражая мне и Добре. У их мутанток руки похожи на ласты, а зубы - сплошные. Заболевший зуб можно вырвать, а они удаляют челюсть, чем обрекают человека на желудочно-кишечные заболевания. Но я научил их заниматься селекцией. По моему требованию здоровый мужчина у них обзаводится гаремом здоровых женщин, но все равно даже в полноценных семьях время от времени рождаются дети с жабрами и с чешуей по всему телу. Я поражаюсь, как быстро они живут: в тридцать лет глубокая старость, в десять лет они женятся. Все до единого умирают от рака... У них не сложилось еще никакой культуры, никакой промышленности, никакого рынка, каждый обеспечивает себя сам. У них нет ничего, кроме стремления выжить во что бы то ни стало. И удивительно, до чего щедрой стала Природа: хлеб растет буквально на деревьях, рыба сама выпрыгивает на берег... Они живут в раю и продолжают рождать уродов, не способных выжить даже в раю.