Вечера на соломенном тюфяке (с иллюстрациями) - [22]
Голова опускается на подушку. Газета падает на край постели. Потом медленно, с шуршанием сползает на пол.
— Как думаешь, что бы это могло быть? Просто лист бумаги?
— Не знаю, — говорю. — Я справлюсь.
Холодное утро. Бегу в госпиталь, к брату.
— Вовсе не бумага, дорогой мой, а красивая медаль, позолоченная, с императорской короной и на ленте. Отличная штука!
Он улыбается и устало прикрывает глаза.
— Все-таки… значит… не забыли.
«О господи, — думаю я, поднося к его воспаленным, потрескавшимся губам чашку чая, — куда подевалась вся твоя язвительная ирония, насмешливость, с которой ты, будущий адвокат, обличал все австрийское, немецкое, а заодно и наших представителей в венском имперском совете? Куда девались твои мятежные патриотические речи и призывы не уступать Вене? Что осталось от твоих проклятий в адрес Вольфа, шёнереровцев и анненских патентов? К чему была вся твоя злость, от которой мне приходилось защищать даже Палацкого? Куда делся, брат, весь твой радикализм? И что же — на твоем небритом, исхудалом лице улыбка, ты устало прикрываешь глаза… Как понять такую перемену? Неужели, умирая, ты хватаешься за соломинку? Неужели ты и вправду рад этому позолоченному кусочку жести? Не по своей воле, брат, пошел ты на войну. Тебя заставили. И теперь ты чувствуешь приближение конца. День ото дня тают твои силы. Ты знаешь, что умрешь. И вот тебе, умирающему, воздается по заслугам. Там, в Галиции, на полях сражений, были у тебя чешские товарищи, твои егеря. Ты думаешь о них. Они прочтут это. Скажут: «Вот видишь?». И, может, не так скоро забудут… Ах ты, большой ребенок…»
А вслух говорю:
— И это еще не все! Сюда, в твою палату, явится полковник, а с ним адъютант, который будет держать коробочку с медалью. Придет главный врач, придут офицеры, сестры и все чешские солдаты, сколько их есть в этом госпитале… Полковник произнесет речь. И потом прикрепит тебе на грудь медаль.
Брат смеется и кашляет.
— Но… к чему они прикрепят медаль? У меня ведь ничего… ничего нет. Даже мундира, даже рубашки своей нет. Пусть мне сошьют новый мундир!
Я спешно заказал новый мундир.
Когда я вернулся от портного, брат был без сознания. Придя в себя, он устремил на меня по‑детски тревожный взгляд.
— С короной… говоришь… медаль?
— С короной, и вся позолоченная!
Кто‑то постучал в дверь.
— Войдите!
Принесли новый мундир.
Прибежал парикмахер.
В палате наскоро прибрали.
Он ждал, ждал… И не дождался. Мы не дождались.
Вечером поднялась температура.
Приехали тетушки.
— Где он? Почему здесь? Как так? Не может ехать? Почему не может? Дома мы его поставим на ноги. Ведь он был, как пивовар! Каролинка сварит куриного бульону и… и… и…
Тетушки притихли. Он потерял сознание.
Временами, приходя в себя, он судорожно сжимал костлявыми пальцами руки тетушек.
Но даже тетушки не уберегли его от черных мумий.
Он лежал в морге гарнизонного госпиталя.
— Was? — спросил толстый человек, без пиджака, продолжая жевать хлеб с сыром. — Ein Leutnant?[50]
— Да, лейтенант.
Человек поднялся с места и стал водить тетушек от гроба к гробу.
— Karporal — he! Karporal! Donnerwetter![51]
Прибежал капрал. Поднял крышку гроба. Показалась голова обер-лейтенанта в драгунской форме.
— Halt [52], — скомандовал толстяк.
И тут же опустил крышку.
Тетушки стояли молча, погруженные в свое горе.
— Есть у вас какой‑нибудь лейтенант? — спрашиваю.
— Ja, Herr Baron. Muass dö sein! Es sind zehn Leutnants hier im Gonzen. Herr Baron… gehor… smst [53].
Толстяк поднял черную крышку — под ней была голова ротмистра с бородой и усами.
— Боже праведный!
— Himmel! Dös gibt's net. No — dö sehn Sie‑Leutnant![54]
Он лежал неподвижно. Небритый подбородок ушел в воротник мундира.
В одежде, казалось, не было тела. Словно в гроб положили только мундир и брюки.
Хоронили брата в Чехии.
Шли служащие похоронного бюро с факелами.
Шли восемь драгун в шлемах, карабины через плечо.
Смотрю, как медленно поворачиваются колеса катафалка. Подскакивают и дробят дорожный щебень.
Покачиваются венки.
На катафалке карликовые жестяные латы.
Выползаем за город.
Вокруг, куда ни глянь, влажные, не просыхающие чешские поля.
И туман, туман, туман.
Накрапывает дождик. Священник говорит невыразительно, монотонно.
Кто‑то всхлипывает.
Держу в руках ржавую саблю и фуражку с эмблемой — альпийским эдельвейсом.
В кармане у меня коробочка. Signum laudis [55].
Я рассматриваю застекленную горку.
Часто ли, милый брат, открывал ты эту горку и брал в руки ну хоть бы вон ту фарфоровую балерину в обшитой кружевами кокетливой юбочке, чье гладкое розовое личико словно бы являет собой идеал красоты? Или вот того пританцовывающего скрипача в розовых полосатых брючках?
Сколько тут вещиц, которые ты любил!
Вещи пережили тебя. Вещи равнодушны к человеческим горестям. Они тупо глазеют на нас. Они лицемерны. И любят лишь тогда, когда сами любимы.
Вот чванливые старые драгоценности. Вот русский самовар, чайник, расписанный библейскими сюжетами.
Наверное, тебе было приятно, позанимавшись здесь часок-другой, походить по комнате, постоять у горки.
Ты любил вещи, но эгоизм помешал им последовать за тобой. Все вещи мира должны бы уходить вслед за нами в бездну небытия.
В 4-й части книги «Они защищали Отечество. От Кабула до Цхинвала» даётся ответ на главный вопрос любой войны: как солдату в самых тяжёлых ситуациях выжить, остаться человеком и победить врага. Ответ на этот вопрос знают только те, кто сам по-настоящему воевал. В книге — рассказы от первого лица заслуженных советских и российских офицеров: Героя России Андрея Шевелёва, Героя России Алексея Махотина, Героя России Юрия Ставицкого, кавалера 3-х орденов Мужества Игоря Срибного и других.
Описание виденного автором в Армении и Карабахе, перемежающееся с его собственными размышлениями и обобщениями. Ключевая мысль — о пагубности «армянского национализма» и «сепаратизма», в которых автор видит главный и единственный источник Карабахского конфликта.
Книга рассказов о легендарном комбриге Котовском и бойцах его бригады, об их самоотверженной борьбе за дело партии. Автор рассказов — Морозов Е.И. в составе Отдельной кавалерийской бригады Котовского участвовал во всех походах котовцев против петлюровцев, белогвардейцев, банд на Украине.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Командир партизанского отряда имени К. Е. Ворошилова, а с 1943 года — командир 99-й имени Д. Г. Гуляева бригады, действовавшей в Минской, Пинской и Брестской областях, рассказывает главным образом о женщинах, с оружием в руках боровшихся против немецко-фашистских захватчиков. Это — одно из немногих произведенной о подвигах женщин на войне. Впервые книга вышла в 1980 году в Воениздате. Для настоящего издания она переработана.
Книга представляет собой сборник воспоминаний. Авторы, представленные в этой книге, родились в 30-е годы прошлого века. Независимо от того, жили ли они в Советском Союзе, позднее в России, или в ГДР, позднее в ФРГ, их всех объединяет общая судьба. В детстве они пережили лишения и ужасы войны – потерю близких, голод, эвакуацию, изгнание, а в зрелом возрасте – не только кардинальное изменение общественно-политического строя, но и исчезновение государств, в которых они жили. И теперь с высоты своего возраста авторы не только вспоминают события нелегкой жизни, но и дают им оценку в надежде, что у последующих поколений не будет военного детства, а перемены будут вести только к благополучию.