Вечер и утро - [11]

Когда все было готово, Уилвульф произнес:

— Что ж, приор Ульфрик, поведай нам, как все было.

Начался суд элдормена.

Ульфрик сказал:

— Викинги явились два дня назад, на рассвете, когда все спали.

Уигельм процедил:

— Почему вы не отбились от них? Струсили?

Уилвульф вскинул руку, призывая к тишине.

— Все по порядку. — Он повернулся к Ульфрику: — Приор, впервые на моей памяти викинги напали на Кум. Тебе известно, откуда приплыла эта шайка?

— Нет, милорд. Надо поспрашивать людей — может, кто из рыбаков заметил их ладьи в море?

Подал голос дородный мужчина с седой бородой:

— Мы никого не видели, господин.

Уигельм, который лучше своих братьев знал горожан, пояснил:

— Это Маккус. Ему принадлежит самая большая лодка в городе.

Маккус продолжал:

— Как по-нашему, разбойники осели по ту сторону пролива, в Нормандии. Говорят, будто они там копят силы, потом приплывают к нам, грабят и продают добычу норманнам, да проклянет Господь их бессмертные души.

— Звучит правдоподобно, — признал Уилвульф, — но толку от этих сведений немного. В Нормандии длинная береговая линия. Какой там ближайший порт, Шербур?

— Вроде бы да, — отозвался Маккус. — Мне рассказывали, что он расположен на мысу, который выдается далеко в пролив. Сам я там не бывал.

— Я тоже, — сказал Уилвульф. — Вообще из местных кто-нибудь туда плавал?

— Разве что в прежние времена, — честно ответил Маккус. — Нынче нам боязно в этакую даль соваться. Кругом же викинги, с ними никто не желает связываться.

Уигельм не терпел подобных разговоров.

— Мы должны собрать флот и отправиться в Шербур, — процедил он. — Спалим там все дотла, как они спалили Кум!

В толпе вокруг раздались одобрительные возгласы — молодежь поддержала тана.

— Кому взбредет в голову напасть на норманнов, тот ничего о них не знает, — рассудительно проговорил Уилвульф. — Они ведь потомки викингов. Пускай сегодня они слегка присмирели, но жестокость у них в крови. Кстати, кто-нибудь может ответить, почему на нас нападают именно викинги, а не норманны?

Хмурый Уигельм промолчал.

— Эх, хотел бы я знать больше о Шербуре, — мечтательно протянул элдормен.

Некий молодой человек из толпы вдруг сказал:

— Я был там один раз, милорд.

Уинстен с любопытством посмотрел на него.

— Ты кто такой?

— Эдгар, сын корабела, милорд епископ.

Уинстен внимательно оглядел парня. Среднего роста, но мускулистый, как и положено корабелам. Волосы светлые с рыжеватым отливом, борода узким клинышком. Говорил он вежливо, но без страха, как будто ничуть не смущаясь высокого положения тех, к кому обращался.

— Как тебе случилось оказаться в Шербуре? — уточнил епископ.

— С отцом приплыл. Мы доставляли туда лодку, которую построили здесь. Это было пять лет назад. Наверное, сейчас там все по-другому.

— Уже хоть что-то, — благосклонно заметил Уилвульф. — Ну, юноша, что ты помнишь?

— Помню просторную гавань, в которой можно разместить множество кораблей и лодок. Правил городом граф Хьюберт, или, на местный лад, Юбер, — наверное, до сих пор правит, он еще не старик был.

— Понятно.

— Также помню дочь графа, Рагну. Рыжие волосы…

— Удалой малец, сразу глаз положил. — Уилвульф хмыкнул.

В толпе засмеялись.

Покрасневший Эдгар повысил голос, перекрывая смех:

— Я видел там каменную башню.

— Вот! Что я тебе говорил? — Уилвульф повернулся к Уигельму. — Будет самоубийством нападать на город с каменными укреплениями.

— Пожалуй, я кое-что придумал, — задумчиво произнес тан.

— Так поделись.

— А не подружиться ли нам с этим графом Хьюбертом? Его можно убедить, что христиане, будь они норманны или англы, должны сообща сражаться против кровожадных викингов, которые поклоняются Одину.

Епископ Уинстен знал, что викинги, осевшие на севере и востоке Англии, частенько принимали христианскую веру, но их собратья-мореплаватели по-прежнему цеплялись за старых языческих богов.

— Неплохая мысль, Уилф. Ты умеешь быть убедительным, когда тебе этого хочется, — сказал Уинстен с ухмылкой. Он не льстил: Уилвульф и вправду обладал неким суровым обаянием.

— Не знаю, не знаю, — проворчал Уилвульф.

— Да ладно тебе, братец! — Уинстен заговорил тише, чтобы не подслушали любопытные горожане. — Что, о короле Этельреде вспомнил? Мол, с чужестранцами дела вести — это королевская привилегия?

— Вот именно.

— Предоставь это мне. Я все улажу.

— Как ни крути, надо что-то делать, не то треклятые викинги окончательно разорят мои владения, — посетовал Уилвульф. — Ну, какие еще разумные предложения будут?

Толпа негромко загомонила, но вперед никто не лез. Для горожан, как чувствовал Уинстен, все слова о дружбе с норманнами были пустыми обещаниями. Помощь-то Куму требовалась здесь и сейчас, люди рассчитывали, что трое братьев не бросят их в беде. Знатным полагалось защищать простолюдинов, тем самым подтверждая свое право на богатство и власть, но вышло так, что братья не сумели обеспечить безопасность Кума. Теперь от них ждали, что они не допустят такого впредь.

Очевидно, Уилвульф подумал о том же.

— Ладно, поговорим о насущном. Приор Ульфрик, чем людей кормят?

— Едой из монастырских запасов, которые не были разграблены, — ответил Ульфрик. — Викинги побрезговали рыбой с бобами, им лишь бы золота да серебра утащить.