Вечер гениев - [3]

— Врач-педиатр ведь немного зарабатывает? да? — спросил он.

— Немного, — согласился Серега.

— Это плохо, — покачал головой Князь. — Бери виноград, кушай, не стесняйся!

— Я думаю пойти на преподавательскую работу, — признался Серега.

— Преподаватель получает больше?

— Тоже немного, но я смогу заниматься научной работой.

— Понимаю, — кивнул Князь. — Гюндуз рассказывал, что твоя курсовая по фармакологии произвела настоящий фурор на кафедре.

— Гюндуз как всегда преувеличил, — смутился Серега.

— А ты скромный! — ответил Князь и, прищурившись, погрозил Сереге пальцем. — Такие способности, а все комплексуешь.

— Способности! — усмехнулся Серега и почувствовал, что Князь задел его за живое. — А кому нужны эти способности?

— Что за слова! — с возмущением покачал головой Князь и подлил Сереге шампанского.

— Скажу вам откровенно, — все более распаляясь, произнес Серега, — что два последних выпуска нашего факультета получили свободные дипломы. Это значит, что искать работу они должны сами. Почти все пошли в торговлю. Кто челночит, кто тачки подержанные из Германии гоняет.

— Безобразие! — согласился Князь.

— Если раньше каждый из нас мечтал поступить в аспирантуру, то теперь там вообще нет конкурса, силой туда не затащишь! — продолжал горячиться Серега. — А кто по-настоящему любит свое дело, химию и биологию, те только и думают о том, как уехать и найти работу за границей.

— До чего страну довели! — покачал головой Князь и сочувствующе похлопал Серегу по плечу. — А вот если бы я предложил тебе хорошую работу, за большие деньги, ты бы согласился?

— Хорошую — это значит торговать на рынке? — усмехнулся Серега.

— Ну! — нахмурился Князь. — Зачем так? Я имею ввиду работу по твоей специальности.

Серега взглянул на Князя с интересом.

— А можно конкретнее?

Князь ответил не сразу. Он взял с подноса большой малиновый персик, разломал его надвое, вытащил косточку и кинул ее в воду.

— Взялся бы ты, скажем, синтезировать сложное органическое вещество?

"Он даже такие слова знает!" — мысленно удивился Серега и уточнил:

— Смотря какое. Их в органике тысячи.

Князь опять выдержал паузу.

— А ты не догадываешься, что я имею ввиду?

Глава третья

Серега приехал в Краснодар последним автобусом. Прежде чем отправиться в общежитие, позвонил маме. Трубку взял отчим.

— Твоя мама мне не докладывала, куда ушла, — ответил он. — Но я ее из дома не выгонял.

Серега кинул трубку на рычаг и ткнулся лбом в аппарат. Он боится? Нет, не то слово. Уже не боится. Ему уже на все наплевать. Он устал от безысходности, от бессилия перед человеческой тупостью. И ему очень нужны деньги. Они уже почти в его руках. Они сыплются сверху, надо только протянуть руки…

— Молодой человек, вы будете звонить?

Он обернулся. Девушка с лицом, зашторенным волосами, стояла рядом и кокетливо помахивала кожаным поводком. У ее ног сидела такая же безглазая болонка.

Он позвонил своему однокласснику Мише Ковальскому. В девятом классе Миша стал победителем химической олимпиады среди школьников СНГ. В классе его называли юным дарованием — наверное, эта кликуха перешла от учителей. Учительница по химии, не стыдясь, консультировалась у него, когда готовилась к показным лабораторным занятиям.

— А Миша в школе, — ответила Сереге сестра Ковальского. — Он там подрабатывает.

— Сторожем, что ли?

— Нет, факультатив у пятиклассников ведет.

До школы — пустяк. На автобусе дольше выйдет, чем пешком. Серега прошел через сухой овраг, где в теплые ночи всегда полно пьяниц и наркош, потом через поле заброшенного, поросшего колючками стадиона, и за булочной свернул направо.

Вот она — родная семьдесят третья, где во дворе когда-то стоял бронзовый Ленин, а на фасаде висел какой-то призыв из крупных деревянных букв. Почти все окна темные, только на третьем этаже за желтыми шторами можно угадать движение.

Он едва распахнул дверь, как нос к носу столкнулся с какой-то учительницей. Лицо запомнил, а вот имя и предмет вылетели из головы начисто.

— Кто к нам пришел! — ахнула женщина. — Сережа Хлыстун! Боже, как вырос, возмужал!

Ему стало стыдно, что он не может назвать женщину по имени-отчеству. Их, учителей, много, а он, Хлыстун, единственная яркая личность за последние десять лет. Гордость школы! Портрет, наверное, до сих пор висит на доске почета. Золотой медалист, трижды занимавший первые места на всероссийской химической олимпиаде школьников, член сборной команды России на международной олимпиаде школьников в Японии. Блеск, а не ученик! Любая училка мечтала бы сфотографироваться с ним и заявить, что именно она сделала его таким умным и прилежным.

Он извинился, приложив руку к груди и, не отвечая на град вопросов, быстро поднялся по темной лестнице на третий этаж. Из какого-то класса доносились звуки пианино: нотный ряд снизу вверх и снова вниз. Волны музыки.

Серега на секунду задержался на лестничной площадке у пожарного крана, где впервые признался в любви Людке, мысленно пожалел себя, юного, и вошел в коридор. Он взялся за ручку двери, ведущей в кабинет химии, и вдруг почувствовал какую-то смутную тревогу. "Только поговорю, — успокоил Серега себя. — Только спрошу. Он наверняка воспримет это как шутку."