Вдребезги: GREEN DAY, THE OFFSPRING, BAD RELIGION, NOFX и панк-волна 90-х - [72]

Может быть, они и были трезвыми, но в мире Rancid все еще царил первобытный хаос. Фотограф Лиза Джонсон вспоминает, как отправилась в Окленд, чтобы снять группу в их коммунальной квартире, где они проживали вместе с другими местными панк-группами. Она вспоминает, что квартира Rancid, по которой словно прошелся торнадо, была «панк-рок утопией», а туалет в ней был «просто ужасен. Я бы сказала, что по уровню отвращения он мог соперничать с легендарным сортиром CBGB. Мне пришлось сдерживать желание сходить по-маленькому на протяжении всего времени, что я там находилась». Но, по ее словам, «это определенно был настоящий панк-хаус, а они определенно были настоящей панк-группой, и это было круто».

Несмотря на хаотичную обстановку, у Rancid было одно преимущество: талант, да еще какой. Когда Тим Армстронг впервые позвонил Бретту Гуревичу, чтобы спросить, подпишет ли он контракт с группой, которую они с Мэттом Фриманом собирались создать, он еще жил в общежитии Армии спасения. Ко всеобщему удивлению, владелец звукозаписывающего лейбла согласился.

«Он сказал: “Я хотел спросить, мы можем работать с Epitaph?” – вспоминает Гуревич. – И я просто ответил: “Да, чувак. Я просто хочу, чтобы ты знал, что я большой поклонник твоего творчества…” Я дал ему понять, что верю в него и что, как только он соберется с духом, чтобы сколотить свою группу, они могут чувствовать себя на Epitaph как дома. Мне даже не нужно было слышать их музыку. Мне не требовалось ни одной ноты. Я бы с радостью сотрудничал с группой, которую он создаст с Мэттом. И так оно и случилось. Исходя из текстов Тима Армстронга, а он был молод и находился на пике творческих сил, у меня не было никаких сомнений, что он просто кладезь потрясающей музыки».

И вскоре этот потенциал был реализован сполна. Первый альбом группы на «Epitaph», прежде всего, хотел максимально обособиться от Operation Ivy. Но на своей второй пластинке, Let’s Go, Rancid показали высший пилотаж. Альбом был записан всего за шесть дней в Fantasy Studios в Беркли, где Green Day работали над Dookie, а продюсировал и микшировал его Бретт Гуревич. В последний момент, когда материал был почти готов, произошла катастрофа – Мистер Бретт понял, что миксы, потрясающе звучавшие на стереосистеме его арендованной машины, на всех других системах просто невозможно слушать. В течение двух дней треки были перемикшированы в Westbeach Recorders. «Мне повезло, что я так хорошо знал микшерный пульт», – вспоминает Гуревич со смехом, в котором даже сегодня слышится облегчение.

Суперуспешный альбом The Offspring Smash, выпущенный в 1994 году, стал веским аргументом в пользу состоятельности лейбла Epitaph. Несмотря на опасения Фэт Майка, альбом NOFX Punk in Drublic также выдержал испытание временем, плюс Punkrockacademyfightsong группы Down by Law тоже заслуживает упоминания. Хотя сами Rancid без проблем вписались в ряды талантов компании, между ними и другими участниками лейбла были существенные различия. Во-первых, квартет из Залива – единственная группа Epitaph, участники которой, похоже, не способны ни на что, кроме совместного музицирования. Другие группы с избытком обладали такими необходимыми для панк-рока качествами, как оппозиционность, энергия, дерзость и проницательность, в то время как Rancid выделялись шероховатостью. В музыкальном смысле они не соответствовали стилю панк-рока Южной Калифорнии. Лоуренс Ливермор довольно пренебрежительно назвал соседей с юга «панком в мешковатых шортах», и в некотором смысле он прав, если учесть, что некоторые участники The Offspring, NOFX и Bad Religion действительно носили мешковатые шорты. Но ребята из Rancid появлялись на сцене в шортах не чаще, чем позировали для фотографий. В их музыке звучала тоска и одиночество. Она была пропитана идеей о том, что угрозы, исходящие даже от самых грязных улиц, могут быть остановлены, если семьи аутсайдеров сплотятся. Rancid были уверены, что музыка обладает силой искупления и освобождения. «Когда музыка лупит, я не чувствую боли», – поет Тим Армстронг в песне «Radio», написанной в соавторстве с Билли Джо Армстронгом. Он добавляет, что, «когда у меня есть музыка, мне есть куда идти».

Публика их обожала. Любой зал, в котором тогда выступали Rancid, заполнялся до отказа. Автор стал свидетелем концерта в подземном клубе Underworld в лондонском районе Камден-Таун в 1995 году, который считается одним из самых безумных панк-шоу в истории города. Когда группа на сцене пела о путешествии из Кэмпбелла в Беркли на автобусе номер сорок три: «Я говорю: “Зачем вообще беспокоиться?” – и поднимаю бутылку, / Эй, водитель автобуса, пожалуйста, впустите этих людей», – это «пожалуйста» прозвучало особенно актуально для четырехсот человек, которые представили себя пассажирами автобуса, упакованные, как сельди в душном клубе. В конце выступления аудитория так настойчиво требовала продолжения, что группа неохотно согласилась. «Но мы не играем на бис», – настаивал Тим Армстронг.

Но через месяцы после выхода альбома Let’s Go Бретт Гуревич столкнулся с угрозой потерять одну из команд Epitaph. Группу, которую Джим Герино называл «родственными душами Бретта», теперь обхаживал Maverick Records – компания, среди учредителей которой были Мадонна и корпорация Time Warner. Сегодня кажется, что ухаживания лейбла за группой не более чем заигрывания, но даже в этом случае «королева поп-музыки», казалось, так сильно влюбилась в свою жертву, что присылала им свои откровенные фотографии. Самое серьезное предложение поступило от лейбла Epic Records, входящего в Sony Group. Артист-менеджер компании Майкл Голдстоун подписал контракт с Rage Against the Machine и теперь предлагал квартету из района Залива полтора миллиона долларов плюс издательский контракт на полмиллиона долларов. В интервью Rolling Stone в 1995 году Мэтт Фриман жаловался, что «нас выставляли исчадиями ада лишь за то, что мы вообще разговаривали с этими людьми». Но Rancid делали гораздо больше, чем кокетливо хлопали ресницами в сторону Epic Records. Скорее, группа поднялась в гостиничный номер лейбла, приглушила свет, заказала шампанское и лобстеров и повесила табличку «Не беспокоить» на входной двери. Майкл Голдстоун был настолько уверен, что добился своего, что покрасил волосы в синий цвет в предвкушении фотографий, которые будут сделаны на церемонии объявления о присоединении группы к его лейблу.