Вдовы по четвергам - [61]

фотокамеры, которую Ромина каждую ночь ворует у своего отца, и Ромина заставила Хуани посмотреть. Точно, сеточка для волос. Отец Малены пошел в ванную отлить при включенном свете и с открытыми окнами. В заколках и с сеточкой для волос на голове.

В Лос-Альтосе никто не беспокоится о том, что увидят соседи. Они слишком далеко. Где-то там, за деревьями. Кому может прийти в голову, что за ним подглядывают с ветки дуба, который растет у его собственного дома.

Глава 38

Каждый по очереди ударил по мячу деревянной клюшкой номер один у девятой лунки. Это последняя лунка за сегодняшнюю игру. Перед этим раундом у каждого в карточке было записано равное количество ударов. Неделю назад Альфредо Инсуа пригласил Тано поиграть в гольф. И тот согласился. Этот вид спорта нравился ему не так, как теннис, и в нем он не мог блистать так же, как в теннисе, но Альфредо Инсуа был тем партнером, чьи связи не стоило недооценивать. Он уже давно пришел в себя после того, как бывшая жена оставила ему тарелку с дерьмом, и Альфредо снова гордо расхаживал по поселку, приезжая сюда на выходные с новой женой.

— Всего лишь девять лунок, Танито, — сказал он. — Потому что в полдень мне нужно быть в офисе.

Иметь два часа на разговор с владельцем крупной финансовой компании — такой возможности многие бы позавидовали. Он не знал, для чего вдруг понадобился Альфредо. Они не дружили, были едва знакомы, хотя и ходили на дни рождения друг к другу. Но было ясно, что Инсуа приглашает в виде одолжения, за которое придется каким-то образом расплачиваться. Тем не менее они прошли уже восемь лунок, но говорили все об экономике и финансах в целом, а из таких бесед никто не сможет извлечь выгоду.

Мяч Тано ударился о дерево и упал на полпути между стартом и мячом Альфредо. В любом случае, для того чтобы снова ударить по мячу, Тано нужно было пройти около ста ярдов. Они сели в свои автомобильчики и двинулись вперед. На сей раз стали говорить о делах. Альфредо будто бы ждал именно этого: преимущества в один удар.

— Как дела в Troost, Тано?

Тано такие вопросы уже почти не задевали. Со времени его увольнения прошло больше года, и он успел научиться отвечать:

— Хорошо, наверное…

— Что значит «наверное»?

— Я теперь сам по себе, работаю с ними, но не подчиняюсь им…

— Представить себе не могу…

И хотя голос его звучал удивленно, сложно было поверить, что Альфредо ничего не знал об уходе Тано. Этот рынок очень тесен, а Лос-Альтос еще теснее.

— Но с компанией-то все в порядке? Или ты ушел, потому что голландцы не умеют вести дела?

— Нет, я ушел, потому что мне надоело…

Альфредо на секунду задержался, чтобы поправить свою сумку с графитовыми клюшками Callaway последней модели.

— Я тебя понимаю, иногда сам удивляюсь, чем это я так занят, работая по двадцать часов в день в самом центре города? В конце концов, есть и другая жизнь… — сказал он, оглядывая поле для гольфа.

Они добрались до мяча Тано. Это был сложный мяч, он упал за деревьями, нужно было перекинуть его поверх крон, иначе он мог бы удариться о какую-нибудь ветку. Тишину на площадке нарушали лишь крики сорок. Он выбрал клюшку, ударил ею по воздуху, потом рассеянно взглянул куда-то поверх деревьев, потом снова занял позицию, приготовился к удару, еще раз махнул клюшкой в воздухе и затем ударил. Мяч поднялся в воздух, перелетел через эвкалипты и упал в двух метрах позади мяча Альфредо, так что следующий удар тоже был за Тано.

— Отлично, приятель, — сказал Альфредо и направился к мячам.

— Всего лишь исправил свою прошлую ошибку, — поскромничал Тано, следуя за ним.

— И чем ты сейчас занимаешься? — спросил Альфредо, когда оставалось обойти лишь три лунки.

— Я ушел хорошо и до сих пор работаю с ними, консультирую по некоторым вопросам. Тихо, спокойно, и платят неплохо. Я бы не смог играть в гольф в среду в такое время, если бы работал так, как раньше.

— Ну да, у меня в любой момент может зазвонить сотовый, и я должен буду тебя бросить. И пусть теперь ты зарабатываешь меньше, Тано, в нашем возрасте качество жизни деньгами не заменишь…

Они добрались до мяча Тано. Остановились. Тано перед мячом, Альфредо в двух метрах позади него. Тано ударил. Потом Альфредо подошел и ударил по своему мячу. Оба мяча упали на газон, но с такого расстояния невозможно было определить, чей оказался ближе. Они снова двинулись вперед вместе. На Альфредо были ботинки с шипами, которые при каждом шаге погружались в грунт.

— Странно, что тебе разрешили надеть шипованные ботинки. Я думал, на поле это запрещено.

— Ну да. Просто, как говорит мой отец, легче попросить прощения, чем разрешения. Честно говоря, мне не нравится делать ни то, ни другое, Танито.

Перед ними по полю пронесся убегающий от кого-то заяц и скрылся в лощине.

— Ну, а в Troost все в порядке? — настаивал Альфредо.

— Конечно, как и всегда. А почему тебя это так интересует?

— Я веду с ними кое-какие дела, точнее не с ними, а с их полисами. Я оформляю «последнее причастие» по страхованию жизни.

— И что это такое?

— Перекупаю страховки. Ты платишь деньги за полис и становишься получателем, это очень простая процедура. Занимает всего лишь пару минут. Мы имеем дело только с полисами серьезных страховых компаний, a