Вдовы - [9]

– Элис не выбрасывает мусор из моего кабинета, а сжигает, – сказал Резник Фуллеру. – Я не позволяю уборщикам заходить сюда, чтобы мои документы не попали в чужие руки.

При мысли о том, что Резник на что-то намекает, Фуллер вспыхнул.

Едва Элис разгребла бумаги вокруг телефона, как раздался звонок.

– Что? – рявкнул в трубку Резник.

Слушая собеседника на другом конце провода, он с каждой секундой багровел все сильнее и в конце концов бросил трубку.

– Это полицейский архив, – пробурчал он. – Взбесились на ровном месте. Мол, я взял документы без разрешения, не заполнив необходимые формы. – Резник швырнул Фуллеру смятый листок. – Вот, заполни и отправь этим занудам! И скажи парням, чтобы пошевеливались!

Фуллер отправился подгонять остальных. Эндрюс тем временем притащил поднос с кофе. Резник схватил один стаканчик, закурил очередную сигарету и начал ежедневную процедуру по заполнению только что опустошенных пепельниц. Вскоре вернулся Фуллер в компании с детективами Хоуксом и Ричмондом. Пока все усаживались, Фуллер заполнил просроченный запрос на выдачу документов из архива и отдал его Элис – ей предстояло отправиться в архив лично и там загладить инцидент… в который уже раз.

Резник придвинул стул, плюхнулся на него и разложил на прибранном столе содержимое принесенной из архива папки. Затем инспектор вскрыл конверт от патологоанатомов и высыпал из него пачку больших цветных снимков. На них были запечатлены трупы тех, кто погиб в туннеле под Стрэндом: изувеченные, обожженные, неузнаваемые. Самыми жуткими были обугленные останки Гарри Роулинса – в них, за исключением куска руки с золотыми часами, уже было не опознать человеческое тело.

– Ей даже не пришлось его кремировать, – сострил Резник, выкладывая фотографии на стол.

Откинувшись на спинку стула, инспектор отметил, что Эндрюса его слова шокировали. Фуллер же сохранял свою обычную надменную невозмутимость. Да, Фуллер – неплохой полицейский, только что-то в нем дико раздражало Резника. Вот и теперь – сидит тут с таким видом, будто в заднице у него раскаленная кочерга. Не сумевший найти себе стул и пристроившийся на краю стола, Эндрюс, напротив, полный идиот. Хоукса и Ричмонда Резник знал уже давно – хорошие, старательные копы, но ничего выдающегося. Когда инспектор вернулся к работе после временной отставки в связи с расследованием, лучшие сотрудники участка не изъявляли желания поступить под его командование, так что пришлось ему довольствоваться теми, кого выделило начальство.

Резник склонился к столу, раскрыл свежий отчет и перевел взгляд на команду. Закурил еще одну сигарету, сделал глубокий вдох и выдул облако дыма прямо на Фуллера. Постукивая пальцем по отчету, инспектор другой рукой вытащил увеличенный снимок запястья Роулинса с часами.

– Тут написано, Фуллер, будто мы слишком много времени уделяем этому делу Роулинса. Ты так считаешь? – Фуллер ощетинился и оглянулся на Эндрюса в поисках поддержки, но Резник не дал подчиненному опомниться. – Эй, Фуллер, я же тебя спрашиваю, не его! – Инспектор поднялся. – Думаешь, из-за меня ты зря теряешь время, да, Фуллер? Что ж, вот что я тебе скажу, ты, узколобый… – С языка Резника едва не сорвалось ругательство. Сдерживая гнев, инспектор сжал кулаки и оперся ими о стол. – Нам досталось расследовать преступление века, именно так, и если ты этого не понимаешь, то, значит, ума у тебя еще меньше, чем я думал. – На это Фуллер закатил глаза, и Резник взорвался: – Ты думаешь: «Ну вот, опять он за свое!» – да? Как только вам пришел приказ пойти под мое начало, наверняка вы только и слышали: «Это он, тот самый недотепа, которого подставили!» Скорее уж кастрировали, а кто это со мной сотворил, а?

Фуллеру не нравилось быть объектом гнева инспектора.

– По-видимому, кто-то из банды Роулинса, сэр, – выдавил он сквозь сердито поджатые губы.

– Вот именно. Но никто из банды Роулинса даже пернуть не посмел бы без его разрешения. Это Роулинс меня подставил! И теперь настала моя очередь прихватить этого ублюдка за яйца и размазать по стенке.

Фуллер посмотрел разъяренному Резнику прямо в глаза:

– Это будет не так-то просто сделать, ведь он мертв.

Молчание в комнате, казалось, длилось целую вечность. Мужчины не отводили друг от друга взгляда. По мнению Фуллера, Резник был конченым человеком. Успешный молодой офицер, со дня на день ожидавший повышения, Фуллер воспринял назначение в команду Резника как удар под дых. Все раздражало его в инспекторе: стоптанные, нечищенные ботинки, засаленная рубашка, исходящий от Резника неприятный запах, вечная сигарета во рту и желтые от табака пальцы… И Фуллер решил, что попытается что-нибудь накопать на начальника. Никаких затруднений этот план не вызвал: историю про взятку знали все, а однажды испачкавшись, уже не отмоешься, рассуждал про себя Фуллер.

Резник засунул руки в карманы, как будто сдерживаясь, чтобы не поколотить строптивого подчиненного. Когда инспектор вновь заговорил, голос его был тихим и спокойным:

– Я имею в виду не самого Роулинса, а всю его систему. И его тетради… в существование которых ты, Фуллер, не веришь, как я понимаю.