Вдова вдове - [35]

Побалуйте себя — и это поможет провести не «день тоски и печали», а более–менее пристойный день всех влюбленных. В День святого Валентина кажется, что у всех и каждого есть любимый человек. Этот день проводит в слезах гораздо больше вдов, чем шестнадцатилетних девочек. Попробуйте проверенную временем тактику: купите себе что- нибудь совершенно легкомысленное и непрактичное — пару серег, цветы или, если все совсем грустно, конфету.

Думайте в терминах психотерапии: вы не вознаграждаете себя из жалости к себе, а предотвращаете ее.

Также помогает еще один способ: обратиться наружу, рассылать открытки и дарить подарки, то есть способствовать счастью окружающих. «Испеки пирог для соседской влюбленной девчонки, — посоветовала одна вдова, — и прекрати себя жалеть. Ну, День Валентина. И ничего особенного».

Вдовцы переносят памятные даты проще и легче, чем вдовы. Возможно, потому что они и так их не очень хорошо помнили, или потому, что даты всегда имеют больше значения для женщин. Одна женщина в телефонном разговоре с дочерью перепутала собственный день рождения с днем свадьбы и быстро добавила: «Вообще–то в каком–то смысле можно сказать, что в этот день я родилась». Для нее это была памятная дата. Вдовцы поначалу помнят о датах, но для них даты все же имеют меньше значения. «День святого Валентина, — как сказала уже упомянутая вдова, — ну и ничего особенного».

Это сложно себе представить, но даты, которые поначалу причиняют столько боли и волнения, со временем стираются из памяти. Не нужно чувствовать себя виноватой, если какая–то дата тихо пройдет, а вспомним мы об этом только через неделю. Есть и новые даты. Моя замечательная невестка смогла сделать так, что ее сын — мой внук Питер — родился 15 мая, так что этот день стал днем рождения Питера, а не датой нашей свадьбы. Это удивительный дар, и мне на самом деле повезло, но я уверена, что подобное возможно для каждой.

Итак, моя основная мысль — особых дат не стоит бояться, стараться их забыть или терпеливо переносить, сжав зубы. Пока хотите и можете, признавайте дату, отмечайте ее. Вспоминайте вслух с теми, кто хочет помнить, и откладывайте, когда придет время.

Разведенная, вдовая — это одно и то же?

Недавно овдовевшие женщины яростно утверждают — нет, это не одно и то же! Разведенные, брошенные женщины могут ощущать боль, тоску, вину, гнев, страх, низкую самооценку, но они не знают нашей боли невосполнимой утраты. Нет, мы — разные. И все равно и вдов, и разведенных продолжают писать в одну графу под общим заголовком «одинокие женщины» и «вновь незамужние». Вдовы иногда удивляются, почему им это так неприятно. Мы все читаем статьи, советы в журналах и книги, где и нам, и им дают одни и те же советы: нужно держаться вместе, а за прошлое, напротив, держаться не нужно; нужно встать и идти дальше. Но нам на это наплевать. Вдовы считают, что сравнение неверно и оскорбительно. Мы — разные.

Группы поддержки, нацеленные на то, чтобы объединить недавно разведенных и недавно овдовевших женщин, редко бывают успешными, зато там разгораются яростные споры. Вдовы и разведенные видят будущее совершенно по–разному. Разведенные считают будущее вызовом себе, вдовы — упреком. Одни видят белое, другие — черное.

Недавно разведенные женщины иногда говорят, что могут понять потерю вдовы и почувствовать ее. Женщина, с которой развелся муж, говорит вдове, думая ее утешить: «Тебе повезло, а меня кинули, меня бросили, как ненужную вещь». Или даже так:

«Лучше бы этот паразит подох». Несмотря на то что женщина не желает ничего дурного, такие слова оказывают совершенно противоположное действие. Ведь вдова отдала бы все, что угодно, только бы ее муж был жив. «Я не могу сопереживать женщине, которая так думает», — говорит вдова. И все, конец группе.

Разумеется, не все разведенные женщины чувствуют себя освобожденными, и не все вдовы безутешно скорбят о потере, но группы поддержки состоят из правил, а не исключений. Хотя многие разведенные считают, что они мало отличаются от вдов, вдовы терпеть не могут подобного сравнения. По крайней мере, я пришла к такому выводу после трех неудачным попыток свести всех «вновь незамужних» в одну группу.

Вопрос не в том, что лучше — любить и потерять, или не любить и потерять, а в том, что считаешь потерей. Разведенные редко вспоминают хорошие мгновения, зато отлично помнят все плохое. Спросите разведенную женщину, каков был ее брак, и можно на что угодно спорить, что вряд ли она начнет отвечать со слов: «Мы были очень близки…» Даже самые лучшие времена оказываются поглощены воспоминаниями о раздорах и ссорах. Я как- то услышала, как женщина, давным–давно разведенная и с тех пор повторно вышедшая замуж, говорила о своем первом муже: «На прошлой неделе Джон умер. С тех пор меня одолел наплыв хороших воспоминаний. Я ведь совсем забыла, какие отличные у него получались шашлыки, и как детям было весело с ним. Нам всем было хорошо».

Разное отношение

Недавно разведенные женщины иначе относятся к свиданиям и повторному браку. Они хотят быть замеченными, они желают, чтобы противоположный пол признал их привлекательность. Но вдова чувствует по–другому. Она проиграла — только не другой женщине, а смерти. У нее нет желания доказывать кому–то или себе, что на нее все равно можно смотреть со страстью. Сейчас ее не порадует ни новая одежда, ни косметика, ни диета, ни новый образ себя.