Вдали от леса - [2]

Не смотря на то, что скромность не была комплиментом для Вуки, Чубакка не протестовал. — Так ты согласна?

Малла подумала об этом, затем сказала — Это было бы для него полезно. Главное, чтобы он увидел, что твоя жизнь — не длинное голографическое приключение. Лумпи нужно видеть, что ты тратишь большую часть своего времени, поддерживая нормальное состояние на Соколе, или скрываешься в углу с Хэном в дипломатических церемониях.

Чубакка искоса поглядел на неё. — Ты так думаешь?

— Ничья жизнь не может быть такой, как твоя, изображаемая по голсети. Ты и Хэн Соло, умерли бы тысячу раз. — Малла взяла свою руку, затем кивнула. — Это, возможно, было бы хорошо для него.

Чубакка улыбнулся. — Тогда всё улажено. — Он пошёл к двери, которую рассматривал. — Лумпи перестанет играть в эти игры, а я буду учить его выигрывать вызов клинчем.

— Что? — Малла шагнула за ним. — Каким образом это решит проблему? Преподавая ему борьбу клинчем, рассказы Лумпи о тебе станут более красочными и у него будет дополнительная возможность вынудить других слушать его. А его отказ от своих игр лишь исключит еще одну тему, которую можно было бы обсудить без тебя.

— Он проходит через стадию развития, — сказал Чубакка. — Это закончится, когда он испытает доверие, а доверие прибудет с победой.

Они достигли двери, и Малла поймала Чубакку за руку.

— Наш сын уже пытается быть тобой. Это проблема. — Ее голос был такой тихий, что Чубакке пришлось наклониться, чтобы услышать. — Всё что ты должен сделать, муж мой, это научить его быть самим собой.

Чубакка минуту подумал над словами Маллы, а далее кивнул. — Согласен. Он должен учиться быть собой… и выигрывать вызов клинчём.

Он прошёл в дверь к интересующему его предмету: изображение темнорыжего мохнатого рычащего Вуки на поверхности голокомной подставки, длинный ряд статистических данных выстроила ниже изображения и имя — «Лумпакка», «плавающее» над ним. Пластоидный стул перед автоматизированным рабочим местом был пуст, и в сообщении, всплывающем в одном углу, было сказано, что сессия игры будет окончена, если играющий не ответит за тридцать секунд.

— Лумпи — позвал Чубакка.

Когда не последовало никакого ответа, он пошёл к другой двери и посмотрел через зал. Вентиляционный люк был открыт, а внутри комнаты было темно. Та же ситуация была и со следующими двумя спальнями.

Чубакка почувствовал неожиданную слабость. — Лумпи?

Приглушенный крик отозвался эхом возле угла, и худшие опасения Чубакки оправдались, когда он вошел в зал и нашел в конце него дверь; это была дверь, которая соединяла его квартиру с квартирой Хэна Соло.

Малла поднялась сзади него и глянула через его плечо. — Наш сын прошел через эту дверь? — она задыхалась от волнения. — Лумпакка?

— Он не послушался нас. — Сказал Чубакка. Энергичный, такой, каков он был сам для Лумпи. Чубакка был не рад видеть, что детёныш вошел в изящную квартиру Соло. — Если он начнет бунтовать, то выбрал очень неподходящее время.

— Это не Лумпи, — настаивала Малла. — Он даже никогда не повышает на меня голос.

— Это, скорее всего Лумпи, так как Соло нет дома.

Временный Совет готовился к государственному обеду, чтобы вечером приветствовать новые миры — члены Новой Республики. Лея, C-3PO, Зима — все были в Имперском Дворце и наблюдали за приготовлениями. Хэн делал свои приготовления и, как обычно в последнюю очередь, пробовал найти галантерейщика, который мог бы снабдить его официальной одеждой на некоторое время.

Чубакка направился вниз к залу. — Лумпи! Не прикасайся ни к че…

Из глубины квартиры раздался громкий шум.

— Звук нехороший, — сказала Малла. — Как сердита будет принцесса Лея?!

— Это зависит от того, что он разбил. Если это — поющая лампа, которую Джумерианс преподнес ей как свадебный подарок, она может даже поблагодарит его, — сказал Чубакка. — Давай будем надеяться, что он не разбил Хэнову бутылку Иторианского Тумана. Это было бы очень плохо.

Чубакка вошёл в апартаменты Соло, которые были ярким примером алдеранской элегантности и направился к маленькому каменистому вестибюлю.

От этого вестибюля двери вели к офису Леи, спальне, гардеробной и апартаментам, где находились тренажёры, сауна, и ванны, которые могли пульсировать, булькать, и насыщать минералами временных посетителей в «стране вялого блаженства».

За тумбочкой Леи лежала разбитая парфюмерная бутылочка, янтарное содержание которой было разлито по полу. Комната была засорена пролитой косметикой, бижутерией, столовым серебром для званых обедов; был там и голоком из офиса Леи, и набор из тысячи кредитных чипов, которые Хэн держал как сувенир с того времени, когда он сорвал банк в казино «Паво Прайм». Неистовый стук слышался со стороны одной из просторных коморок для одежды, которая была открыта в конце комнаты.

Как только Чубакка шагнул внутрь, Малла поймала его за руку и шепнула:

— Это не похоже на твоего сына.

— Я очень рад слышать это, — промолвил Чубакка. — Если бы это было не так, я должен был бы…

— Нет, Чубакка. Я имею виду, что Лумпи далеко не склонен к разрушениям. Он никогда не делал бы ничего подобного.

Чубакка снова посмотрел на беспорядок, и чувство угнетения, которое он испытывал раньше, вернулось к нему. Система безопасности была проинструктирована, чтобы распознать Маллу и Лумпи как неопасных гостей, но сторожевой дроид уже должен был прибыть, чтобы расследовать разрушения.