Важное время - [30]

Словно подслушав невеселые мысли, на выходе поджидал Булгуня.

– Ты сегодня вместо меня в подвале сидел, – пряча глаза, обратился он.

– Сегодня я, завтра ты, – махнул я рукой. – Не бери в голову, друг.

– Я хотел тебя домой позвать. На ужин, – стесняясь, сказал приятель. – Можно?

– Конечно, можно! – с воодушевлением крикнул я. – Только друга надо с собой взять, Кайхура!

– Кайхура? – переспросил Булгуня.

– Ты что, не слышал? Это моя собака!

– Конечно, я слышал про твою собаку, – сказал Булгуня. – И как ты не боишься его держать, ведь в школу нельзя…

– Так я его в школу и не беру, – расхохотался я. – Вот он, бедняга, весь день и сидит один-одинешенек. Пойдем?

Булгуня охотно кивнул. Радостный, он рассказал мне, как перемазанный в похлебке Прилипала изворачивался и всеми силами хотел отказаться от схватки. Но мигом нашлись многочисленные свидетели, подтвердившие, что Прилипала начал первым. Хак Стурр отвел всех к старшей школе и показал местную арену. Завтра там и пройдет поединок. Глядя на довольное лицо Булгуни, я понял, что в своей победе он не сомневается. Я посмотрел на пузо друга и вспомнил невзрачную фигуру Прилипалы. Пожалуй, уверенность приятеля можно разделить.

Как обычно, Кайхур встречал меня на крыльце. Он радостно взвизгнул, спрыгнул и с разбегу врезался головой в колени. Я покачнулся: быстро же он растет, эдак скоро и с ног свалит! Я схватил шенка на руки и закружился. Из дома показался Пелеп. Под носом горе-повара виднелась размазанная сажа.

– Пелеп! – крикнул я. – Ужинать не буду, в гости иду.

– Понятно, – буркнул Пелеп. Голова скрылась за закрытой дверью. Кайхур обнюхал Булгуню, который стоял столбом и во все глаза смотрел на щенка.

– Это же… Это… – прошептал он и поднял на меня круглые от изумления глаза. – Это собака великих Булогов!

– Это моя собака! – ответил я и прижал щенка к груди. – Его из-за моря привезли! А у Фиддала живет сестра Кайхура! – и я кивнул в сторону Фединой двери.

– Сестра, – еще больше изумился Булгуня. Так он и дар речи потерять может. – Сука, да?

– Говори ты толком, Булгуня, что происходит? – притопнул я.

Булгуня немного пришел в себя.

– Предки священной собаки Булогов и впрямь из-за моря. Вот только прошло уже сотни лет, и порода измельчала. Сейчас наши взрослые собаки чуть больше твоего щенка. А ведь ему еще расти и расти! – торопливо поведал приятель. – Жрецы Ксеноса любые деньги заплатят, если… Ну, если твой пес погостит в Конутопе.

– Не отдам! – твердо ответил я и прижал щенка ближе.

Кайхур подтвердил мои слова и звонко гавкнул. Друг обреченно вздохнул.

– Но я подумаю, что можно сделать, – пообещал я, глядя на расстроенное лицо друга.

Вы бы видели, что началось, едва мы вошли во двор к Булгуне! От ароматов стряпни я едва не захлебнулся слюной, еще даже не войдя в дом! Слуги приятеля, толстые, как бабы, хлопотливые, суетливые, бросились зацеловывать хозяина, вернувшегося после трудностей школьного дня. Но увидели Кайхура. Они резко остановились, словно столкнулись с невидимой преградой. Брови толстяков поползли вверх, а жирные лоснящиеся щеки затряслись. Кажется, они готовы рухнуть на колени. Кайхур склонил голову, смешно свесив поломанное ухо, и посмотрел на странных больших людей.

– Любимая собака Ксеноса… – чуть слышно прошептал один из слуг, самый толстый.

– У Фиддала еще и сука есть, – словно невзначай заметил Булгуня.

Он откровенно наслаждался замешательством домочадцев.

Вот теперь слуги впали в ступор окончательно. У одного из них задрожали губы и потекли слезы.

– Так и будем стоять? – ворчливо заметил Булгуня. – Между прочим, я друга на ужин пригласил! А вы что тут устроили? – И приятель грозно (как ему казалось) сдвинул брови.

– Ой, Буленька! – всплеснул полными руками и запричитал самый толстый слуга. – Что же ты нас…

– А ну цыц, – притопнул Булгуня, красный, как рак. Повернувшись ко мне, он скомандовал: – Идем на задний двор.

Мы прошли мимо мечущихся у крыльца слуг и свернули во дворик. Вот это да! Сам дворик по планировке ничем не отличался от моего. Тот же небольшой фонтан в середине, та же массивная ограда. Вот только мой задний двор являлся по сути военно-спортивной тренировочной площадкой. А у Булгуни это был милый уютный ресторанный дворик!

Во-первых, слуги широкими полотнищами парусины задрапировали нужник в дальнем углу. Во-вторых, площадку со столиком под виноградной лозой они расширили, выкинув всю деревянную мебель и поставив огромный массивный мраморный стол. Вторая столешница полукругом обрамляла чашу фонтана, рядом с которой на земле лежали огромные пуфики. Изготовленные из мягкой кожи, они были набиты то ли пухом, то ли шерстью. Поверх пуфиков наброшены мягко выделанные козьи шкуры с длинной шерстью. Над фонтаном возвышался временный навес, на крышу которого успели пустить хлысты винограда. Пока навес не оплело лозой, расторопные слуги накинули на него легкий полог. Я восхищенно огляделся и покачал головой.

– Вот тут мы и кушаем. – Булгуня потупился, польщенный.

Я приблизился к столу и осторожно присел на пуфик. И сразу утонул в нем, оказавшись словно в теплых объятиях.

– Вот, вот подушечку… – захлопотал неведомо откуда появившийся слуга.