Вася-василиск, или Яйцо Цинь Шихуанди - [91]

На снегоходе с навигацией всё было «окей» и GPS показывал, что Майков… совсем недалеко от Камышинского. Уря-а! Остается только домчаться с ветерком до «поместья» Дяди Егора.

Двадцать минут комфортной езды и началась отчаянная борьба со сном — растомило в тепле, укачало на рессорах. А спустя сорок пять минут упорная битва с Морфеем закончилась поражением, Василий выпал.

Он вывалился на болотистый грунт и еще минут пятнадцать продолжал дрыхнуть и не проснулся, когда неподалеку пролетел полицейский борт, выискивающий угнанный снегоход и дикаря-угонщика. Очень кстати падал снежок, прикрывая и тело Майкова, и след снегохода.

Спустя час Василий проснулся от холодка — отбитый при падении бок слегка подморозило.

— Почему молчал? — первым делом строго спросил у Вергилия.

— Переход к сну — личное дело каждого, — стал оправдываться тот.

Единственное, что ему сейчас оставалось — это встать и идти. Он встал и пошел, вспоминая Пояркова или Стадухина[49] — им было сложнее, им надо было осилить тысячи верст, когда впереди ледяная синева, позади тоже. Пошел, спотыкаясь и натыкаясь на ветки, выражаясь по матери и кляня судьбу, ожидая в любой момент попасть в трясину, невидимую под хлипким снегом. А вот и стемнело. Ночевать здесь? Василий похлопал по карманам — ну да, зажигалочка осталась в кармане комбинезона, подаренного чертовке Наде. Без костра до утра околеешь. Но идти сил уже нет — голод изгрыз нутро и ноги стали жидкими.

Однако в этот упаднический момент заприметил странник кое-что… как будто световую дорожку, проходящую между деревьев. Призрачную такую.

— Это ты виртуалку рисуешь? — спросил он у бодика.

— Да как бы вы ее увидели, у вас лекторы смыты.

Ответ был неудовлетворительным; диффузная машинка могла, по идее, подключиться и к оптическому нерву, и даже к зрительному центру мозга.

Василий решил следовать вдоль этой нити, посчитав её за ариаднину. И держался её, пока не стало светать; хотя и без сил, но, если видишь курс, можешь идти на честном слове. А когда немного рассвело, то Майков узрел знакомый пейзаж. Груды всякого мусора и заруиненные строения, которое возбуждали малоприятные воспоминания. Здесь три года назад исчез Антон в объятиях серебристого тумана, а Василий смутировал — раз и навсегда.

И чего тут делать — разве что ждать неприятностей на свою задницу? Но ариаднина нить не исчезла, она была видна и в рассветных сумерках. И Василий, повспоминав славных землепроходцев, которые проходили тысячи верст и не по такому холоду, и не с таким голодом, двинулся дальше. Еще 50 метров, еще 100… нет, больше не могу — спать и есть хочу. И тут ариаднина нить оборвалась. Под ногами было темное пятно, снег здесь таял быстрее.

Василий раскидал залежи мокрого мусора и под ним обнаружилась решетка, а ниже вроде как вентиляционная шахта. Приглашение в гости? Василий отодвинул решетку и спустился вниз, метра на три. Прошел узким тоннелем еще метров пятьдесят. Лицо овевали воздушные струи, насыщенными ароматами металла, резины и ионизации. Потом этот путь соединился с тремя другими, и получился хороший тоннель, где уже можно было разогнуть спину.

Как бы компенсируя облегчение усложнением, дорогу заслонил работающий вентилятор. Его лопасти быстро и внушительно рубили воздух. Василий мог поклясться всеми известными ему клятвами, что вовек не преодолеет такую преграду.

Но возвращаться назад не хотелось.

Василий сел и обреченно впал в прострацию. Выпал какой-то кусок времени, пока сиделец не увидел, как преодолеть вентилятор, несмотря на сто его оборотов в минуту. Навыки, оставшиеся от езды на драконе, сохранились где-то в подкорке.

Каждая лопасть встала будто отдельно от другой, отдалилась на шаг; они образовали что-то вроде подвижного моста, вдоль которого пролегла все та же ариаднина нить. Василий, бросив автомат, побежал и прыгнул, когда начало нити было в высшей точке. Последняя лопасть ударила его плашмя по ступням, придав дополнительное ускорение, так что он пролетел еще метров пять. Падение дополнилось тремя энергичными кувырками. Однако Василий поднялся, отряхнулся почти по-собачьи и потрусил… но вовремя заметил следующий пост.

Там был лазерный детектор — паутинное плетение едва заметных лучиков. Но их помогла преодолеть ариадина нить, которая заставила Майкова совершить гимнастический этюд. Если бы живот не исчез за последние сутки, то вряд ли бы пролез.

Василий выбрался из вентиляционного канала и оказался в большом хозяйственном помещении, где полно было компрессоров, теплообменников, труб и шумовых эффектов. Под землей, как оказалось, кипит жизнь. Если следовать ариадниной нити, можно было попасть в пневмопровод магистрали, обозначенной как «Т-2» и видимо предназначенной для транспортировки штучных неконтейнерных грузов. Впрочем, у грузовой станции магистрали дежурил ничего неподозревающий человек в форме, то ли техник, то ли охранник, и лениво, без огонька, наблюдал за показаниями манометров.

То ли техник, то ли охранник получил по «чайнику», упал, роняя слюни, на пол, безропотно отдал свою форму Василию и смирно улегся, как в гроб, в первый же пустой ящик.