Вася-василиск, или Яйцо Цинь Шихуанди - [90]

Последняя совсем слабая надежда на то, что «Большой мир» был бредом сивой кобылы, посленаркодовой «белой горячкой», результатом действия психотропных препаратов и психоделических аппаратов, таяла «на глазах».

— Получается, не бред то, что я там видел и делал? Гиацинтовый океан, лиловое солнце, громадные звери, купающиеся в волнах прибоя, и я, оседлавший василиска?

— Не бред, если ты это видел и делал.

— И Акай — настоящий?

— Загадочный персонаж, но он был вполне материальным, даже пукнул один раз.

— Погоди, а попадания на Тянь-Шань и Кавказ — когда это происходило, я как раз ничего не видел и ничего не делал.

— Могу предположить, что эти перемещения ты не контролировал сознанием, твоя x.структура действовала инстинктивно и самостоятельно; раз у нее появился ключ, то она отправилась искать дракона. Далее, также истинктивно — принялась устранять соперника; понимаешь, кто это был — родственничек Бекмурадов. Затем — искать следующий ключ.

— И ваша корпорация подозрительным образом всегда поспевала за мной.

— А ничего подозрительного, вспомни уж, как в метро ты проглотил червячок-маячок. И искусственный протоинтеллект впридачу. Он себя называет Вергилием или Овидием… Слушай, может закончим беседу, голова в самом деле болит, не вру, — Надя прижала свои тонкие пальцы ко лбу.

— Погоди, это ваш «протоинтеллект» вызвал бомбардировку джихадистской базы в Тарской?

— Нет, однако он не предупредил «Гамму» о предстоящем налете русских. А обязан был, согласно кодексу чести, подписанному «Бетой» и «Гаммой». Похоже, «прото» стал предателем раньше меня и, кстати, говорливую цифродевицу тоже он придумал, не я. А я не хочу и не могу быть предательницей!

— Ну, что ж, достойно. Пора прощаться, думаю, что тебя скоро найдут, ведь ты теперь можешь кричать и поджигать ветки; зажигалка, кстати, у тебя в кармане. Возвращайся назад в свою «Бету» и делай вид, что ничего не произошло. Верность, как и девственность, восстановимы. А я тебя не выдам.

Майков повернулся, чтобы отправиться восвояси, но тут Надя притормозила его:

— Дай-ка я тебя напоследок чмокну, Василёк. В благодарность за штаны.

— Спасибо, не надо. Твои приставания мне всегда боком выходят.

Уже секунду спустя дорога захватила всего мысли, а еще через десять минут его вывернуло и он увидел на земле «червячок-маячок», тот самый, который проглотил в метрошных катакомбах…

Через полчаса Майков услышал, что летит вертолет. Спасательно-карательный борт пронесся почти что над Василием, шаря всеми детекторами, но он закопался в еловые лапы, и обошлось. Лишившись маяка, он стал для бывших» друзей», также заметен как бородавка на заднице у слона. Вроде бы… Червячок ушел, но бодик ведь остался, а у него модуль связи то ли в самом деле сдох, то ли…

— Эй, Вергилий, или как там тебя, я так понял, что ты тоже на корпорацию «Бета» работаешь.

— Я? — изобразил удивление бодик.

— А на кого же еще, если ты попал в мое многострадальное тело вместе с тем «червячком», который мне эти бетовцы и выписали.

— Ага, с вами говорит призрак, вы ведь уже избавились от вышеупомянутого червяка, срыгнувши так сказать.

— Не надо мне лапшу вешать на среднее ухо; ты — диффузный, разобрался в одном месте — собрался в другом. Сейчас молекулярная механохимия и не такие фокусы позволяет.

— Хорошо, первоначально работал, — сознался Вергилий. — Потом подумал, зачем мне на них работать, если можно на вас; я ж все-таки интеллект, хотя пока и «прото». Вы, более-менее, за равенство и братство, за какую-то справедливость, а Они никогда не посчитают меня равным себе, Они всех остальных только используют и выжимают. Еще со времен Ост-Индской компании. Поэтому я и обрубил модуль связи, мало ли чего бетовцы мне загрузят, если даже брандмауэра[48] нет. И червячка с маячком, между прочим, я выгнал, простимулировав у вас рвотный рефлекс.

— Я поражен, о мой верный вассал, такая преданность. Становись на молекулярные колени, посвящу тебя в рыцари. Вместо меча будет зубочистка.

Сквозь ельник пронесся гул моторов. Не вертолет, что-то по земле едет. Сперва посмотрим что, не выставляя на показ свою личность.

Василий залег в колючих кизиловых кустах и боевой запал сразу исчез, хотелось лишь проклинать тот день и час, когда он распрощался с одеждой. Но ездок не заставил себя долго ждать. По свежему снежку на небольшую лесную пролысину выкатил снегоход. Василий не стал стрелять, вдруг подбежал как йети, угрожая стволом и крича «Стой, не то пальну», и водитель снегохода, струхнув, ударил по тормозам.

Обдав мокрым снегом, машина остановилась в полуметре от бесштанного воина.

— Ну, давай, слезай.

Хорошо упакованный господин явно не торопился, заполняя паузу бормотанием чего-то на нижнегерманском наречии.

Тогда Василий подошел поближе и подействовал принудительным образом, вытащив господина из кабины за ухо.

— Комбинезон скидывай, обувь тоже, аусцийен шнель!

Так они и расстались. То ли немецкий, то ли голландский свиновод, выехавший подышать свежим воздухом в окрестностях «своей» фермы, на «своей» земле, был в нарушение «священного права частой собственности» обобран и остался в одних исподниках. А дальше на его машине поехал русский дикарь. «Когда ж этих дикарей окончательно загонят в резервации», — первым делом подумал колонист. А вторым делом — о страховке: «Не так уж всё и плохо».