Васильковый гуру меча - [6]

— Я ничего не говорил, это всё Тию! — крикнул Харуюки и попытался сбежать, но Тиюри схватила его за воротник.

Цубоми вдруг протяжно вздохнула. Харуюки прекратил попытки вырваться и посмотрел на гостью. Он думал, что та разочаровалась, наблюдая дурачества Чёрного Легиона, но вместо этого Цубоми смотрела на них с нежной и даже немного тоскливой улыбкой.

— Понятно… Значит, это и есть сила Нега Небьюласа.

— А? Что ты имеешь в виду под «этим»?

— Атмосферу за этим столом, — Цубоми развела руки и тихо пояснила: — «Спидстер» Сильвер Кроу и «Часовая Ведьма» Лайм Белл — два знаменитых линкера, о которых знает весь Ускоренный Мир, а о «Конце Света» Блэк Лотос и говорить нечего… Обычно такие сильные бёрст линкеры стараются даже друзей по Легиону задавить собственной важностью, и от этого страдают отношения. Всё потому, что Брейн Бёрст — игра, построенная на грабеже очков и информации. Любой, кто хорошо знает твои чувства, понимает и твои слабости. Пытаясь защитить своё положение, бёрст линкеры стараются не говорить о себе лишнего и даже своих лучших друзей оставляют по ту сторону стены, если только их не связывают по-настоящему крепкие узы.

— Ужас…

Харуюки казалось, что в словах Цубоми слишком много пессимизма. У него сложилось прямо противоположное мнение: многие ветераны Ускоренного Мира — включая «Триплексов» Проминенса и «Бастионов» Грейт Волла — безоговорочно верили друг другу и не скрывали от друзей свои силы и слабости.

Однако…

— Это точно… Когда-то я и «Элементы» тоже вели себя так, — вдруг негромко проговорила Черноснежка.

— Не может быть!.. — Харуюки вытаращил глаза. — Какие могут быть стены между тобой, Фуко, Синомией и Акирой?..

— Не будь их, Нега Небьюлас никогда бы не распался… наверное. Правда, сейчас мне кажется, что стены вокруг себя выстраивала только я…

Харуюки знал о тех временах только понаслышке, поэтому не мог возразить и лишь стиснул зубы.

Цубоми уставилась на него пристальным взглядом и продолжила:

— На самом деле это большая редкость, чтобы офицеры Великого Легиона общались друг с другом в реальности. Разумеется, я не говорю о «родителях» и «детях», но даже они нередко становятся врагами.

— Но ведь… — возразил Харуюки, наконец-то собравшись с мыслями. — Среди основных членов Белого Легиона много терна-леди, разве нет? Неужели вы не знаете друг друга в реальности?..

— Я бы не сказала, что много… всего шестеро, включая меня и Космос.

— Шестеро?! — воскликнула Тиюри. Она настолько поразилась, что так и застыла с последним сэндвичем в руке. — Это всё равно ужасно много! Даже у нас из одной школы только четверо!

— То, что люди из одной школы, ещё не значит, что они дружат, — заметила Цубоми.

Тиюри и Харуюки дружно поёжились. Пока они не стали бёрст линкерами, между ними были довольно сложные отношения — вернее, это Харуюки пытался оттолкнуть от себя Тиюри и даже как-то раз даже кощунственно вывалил на пол коридора обед, который она ему приготовила.

Действительно, вряд ли удастся найти такие школы, в которых ладят все ученики. И всё же…

— Но вы не можете быть врагами в школе, потому что тогда Легионом невозможно будет управлять… Какие же отношения между терна-леди Осциллатори?

Цубоми сложила руки на груди и хмыкнула.

— На твой вопрос очень трудно ответить… Видел, как в манге и играх у тёмного владыки обязательно есть свита преданных офицеров?

— Да, конечно…

— Вот и мы такие.

Харуюки рос на аниме и играх, поэтому легко понял, о чём говорила Цубоми — настолько легко, что тут же попытался представить некое тайное святилище в глубине школы для девочек Этерна, где Белая Королева и пять её помощниц сидят за овальным столом. Кто-то отпускает в адрес товарища неосторожное замечание, слышится: «Что ты сказала?!» и ситуация обостряется до предела, но тут главный офицер восклицает: «Как вы себя ведёте перед лицом Королевы?!»

Он замотал головой, прогоняя бесполезные фантазии, и закивал.

— Вроде бы более-менее понял. Только… неужели ты считаешь Белую Королеву тёмным владыкой?

— Мне можно, я уже ушла из Легиона… Хотя ты прав, ей это звание и правда не подходит. Императрица — это скорее Пёрпл Торн, на принцессу наша королева тоже не похожа…

Пока Цубоми ломала голову, Черноснежка вдруг прошептала:

— Святая.

Харуюки не сразу сопоставил слова с образом, в отличие от Цубоми.

— Ага, — протянула та. — Да, ты права. Она настолько, просто нечеловечески непорочна, что иначе и не скажешь. Хотя, вроде бы, христиане святыми называют только мучениц, а я не думаю, что в планах Космос числится смерть в муках.

— Ещё бы у «Преходящей Вечности» были такие планы, — фыркнула Черноснежка и выдохнула. — Ладно, хватит про Космос… Поговорим лучше о тебе, Косика. Да, ты можешь бегать от Удара Возмездия все летние каникулы, но это слишком опасно. Может, лучше подождёшь с уходом из Легиона, пока мы что-нибудь не придумаем?

— О, ты мне это всерьёз предлагаешь? — удивилась Цубоми. — Что, если я за это время передумаю и решу остаться в Осциллатори?

— Я так не думаю. Мне кажется, Мегуми… то есть, Оракул для тебя намного важнее Легиона.

Цубоми потупилась и отпила чая, чтобы скрыть смущение. Выдержав небольшую паузу, она ответила: