Васильковый гуру меча - [38]

— Что, если я скажу “да”? — ответила вопросом Сентри, укоризненно глядя сквозь маску.

“Тогда я отдам тебе Ясный Клинок и попрошу стать нашим нападающим”.

Разумеется, он не мог позволить себе таких слов. Весь Нега Небьюлас доверился именно ему, возложил на него все надежды и даже устроил вечеринку в его честь.

— Прости. Забудь, что я вообще это спросил.

— Хмпф, — фыркнула Сентри, переводя взгляд на огненный шар. — Мне тоже не стоило так огрызаться. Других вариантов нет, так что я буду тренировать тебя, пока ты не станешь достаточно сильным для победы.

— Огромное спасибо, — Харуюки поклонился, и рука Сентри похлопала его по плечу.

— На здоровье. Что же, я увидела, что хотела. Пора уходить.

— Хорошо… Обратно в Сугинами?

— Можно, хоть и совсем не обязательно. Нам сгодится любое место, где нас долгое время не сможет никто потревожить. Но покидать Токио не стоит — за его пределами сложнее разбираться с непредвиденными трудностями.

— Конечно…

Хотя Харуюки и поддакнул, он пока не представлял себе мест, которые подходили бы под эти условия. На неограниченном нейтральном поле повсюду гуляют Энеми, к тому же любое место, доступное Харуюки, доступно и другим бёрст линкерам. За исключением Имперского Замка, конечно, но что они будут делать, если погибнут при попытке пробиться через Врата?

— Придётся, видимо, туда, — пробормотала Сентри.

— Туда — это куда? — спросил Харуюки, глядя в изящную маску.

— Следуй за мной, — бросила Сентри и в очередной раз спрыгнула с крыши.

Харуюки вновь бросился следом за плавно опускающейся тенью. Приземлившись, Сентри отправилась на север по улице Васэда, прошла мимо станции Иидабаси и после перекрёстка с Сотобори вновь оказалась в Кагурадзаке. Однако на этот раз она не свернула на улицу Окубо, а продолжила идти на северо-запад.

На перекрёстке с улицей Гайэн Хигаси они свернули направо и дальше шли точно на север. По пути Харуюки упрямо пытался освоить ходьбу по воде, поэтому только возле улицы Син-Мэгуро вдруг осознал, что именно этой дорогой Фуко его сегодня подвозила ко входу в Кансэн-эн. Стало быть…

— Неужели мы идём домой к Сэри? — бросил Харуюки в спину Сентри.

— Отчасти, — загадочно ответила она.

Ему осталось лишь следовать за стройной фигурой с покачивающейся на спине гривой серебристых волос, гадая над тем, что замыслила девушка. Чтобы попасть домой к Сэри, требовалось свернуть влево с Син-Мэдзиро, однако Сентри всё шла и шла прямо. Вскоре впереди показалась скала ещё крупнее Иидабаси Гран Блума. Причём она была не просто высокой, но и тянулась с юга на север. Видимо, так здесь выглядел знаменитый отель Синисэ*.

Сентри приблизилась к нему уверенной походкой и прошла через узкую расщелину посередине. Проследовав за ней, Харуюки увидел двухсотметровое озеро. В реальности тут находился отельный сад, полный раскидистых деревьев, но на уровне “Солонцы” от него осталась только солёная вода, отражающая ясное небо.

Хотя, нет. В самой середине озера белел клочок тумана, и Сентри направлялась именно к нему. Двор отеля показался Харуюки настолько торжественным, что он решил пока не тренироваться и вообще старался идти, не издавая звуков. Туман быстро густел и вскоре уже скрыл от Харуюки весь мир.

Вдруг раздался тихий звон. Но не колокольный — это звякнул огромный ключ, вдруг оказавшийся в правой руке Сентри. Когда ключ звякнул во второй раз, белый туман разошёлся в стороны.

— А… — обронил Харуюки, увидев открывшуюся картину.

С берега озера ему казалось, что в центре ничего нет, но теперь перед глазами вдруг появился одноэтажный дом с высокой изгородью — традиционный японский особняк, даже с черепицей над воротами.

Сентри подошла к закрытым воротам и вставила ключ в стальной замок. Раздался громкий щелчок, и Харуюки наконец-то понял.

— Мастер, это твой дом? Ты его хозяйка?!

— Истинно так, — подтвердила Сентри, толкая створки ворот.

Глава 8

За всю свою жизнь бёрст линкера Харуюки видел всего два личных дома на неограниченном нейтральном поле. Первый — Аэрохижина Фуко на вершине Старой Токийской Башни. Второй — дом Шафран Блоссом и Хром Фалькона в парке Акацукифуто на Одайбе. Оба этих домика были по-своему прекрасны, но Центореа Сентри жила в месте, с которым даже они рядом не стояли.

Из-за уровня “Солонцы” весь внутренний двор тоже оказался залит водой, в которой отражался японский особняк с фасадом двадцатиметровой ширины. По площади он тянул на трёх… или даже четырёхкомнатную квартиру. Строгая чёрная черепица крыши будто намекала, что этот дом принадлежит великому воину.

— Сколько очков стоит такой домик? — спросил Харуюки, застыв посреди двора.

— Не скажу, а то ты в обморок упадёшь, — повела плечами Сентри.

— Н-не упаду!

— Эх, ты! Да какая разница?

— Тогда можно я хотя бы спрошу… как этот дом называется?

Сентри какое-то время демонстративно смотрела в сторону, играя со своими волосами, но всё-таки ответила:

— Павильон Ому.

— Ому? Ому — это же попугай? У тебя там попугаи живут?

— Ни попугаев, ни канареек! Там другие иероглифы — “сакура” и “сон”!

— О-о, какое чудесное имя. Правда, сакур что-то не видно.

— Ещё бы, сейчас же “Солонцы”. На большинстве уровней вон там растёт большая сакура. Будет Переход, сам увидишь.