Василий Теркин. Стихотворения. Поэмы - [8]

По себе печник оставил

Только трубку да кисет.

Нет, недаром прожил Ива

И не все курил табак,

Только скромно, не хвастливо

Жил печник и помер так.

Золотые были руки,

Мастер честью дорожил.

Сколько есть печей в округе —

Это Ивушка сложил.

И, с ухваткою привычной

Затопив на пробу печь,

Он к хозяевам обычно

Обращал такую речь:

– Ну, топите, хлеб пеките,

Дружно, весело живите.

А за печку мой ответ:

Без ремонта двадцать лет.

На полях трудитесь честно,

За столом садитесь тесно.

А за печку мой ответ:

Без ремонта двадцать лет.

Жизнью полной, доброй славой

Славьтесь вы на всю державу.

А за печку мой ответ:

Без ремонта двадцать лет.

И на каждой печке новой,

Ровно выложив чело,

Выводил старик бедовый

Год, и месяц, и число.

И никто не ждал, не думал…

Взял старик да вдруг и умер,

Умер Ива, балагур,

Знаменитый табакур.

Умер скромно, торопливо,

Так и кажется теперь,

Что, как был, остался Ива,

Только вышел он за дверь.

Люди Иву поминают,

Люди часто повторяют:

Закури-ка моего,

Мой не хуже твоего.

А морозными утрами

Над веселыми дворами

Дым за дымом тянет ввысь.

Снег блестит все злей и ярче,

Печки топятся пожарче,

И идет, как надо, жизнь.

1938

Сельское утро

Звон из кузницы несется,

Звон по улице идет.

Отдается у колодца,

У заборов, у ворот.

Дружный, утренний, здоровый

Звон по улице идет.

Звонко стукнула подкова,

Под подковой хрустнул лед;

Подо льдом ручей забулькал,

Зазвенело все кругом;

Тонко дзинькнула сосулька,

Разбиваясь под окном;

Молоко звонит в посуду,

Бьет рогами в стену скот, —

Звон несется отовсюду —

Наковальня тон дает.

1938

Звезды, звезды, как мне быть

Звезды, звезды, как мне быть,

Звезды, что мне делать,

Чтобы так ее любить,

Как она велела?

Вот прошло уже три дня,

Как она сказала:

– Полюбите так меня,

Чтоб вам трудно стало.

Чтобы не было для вас

Все на свете просто,

Чтоб хотелось вам подчас

Прыгнуть в воду с моста.

Чтоб ни дыма, ни огня

Вам не страшно было.

Полюбите так меня,

Чтоб я вас любила.

1938

Друзьям

Друзья, с кем я коров стерег,

Костры палил, картошку пек,

С кем я сорочьи гнезда рыл,

Тайком ольховый лист курил, —

Друзья, когда кому-нибудь

Еще случится заглянуть

В Загорье наше, – это я

Все наши обошел края,

По старым стежкам я бродил,

За всех вас гостем я здесь был.

Пойду в поля – хлеба стеной,

Во ржи не виден верховой.

Гречихи, льны, овсы – по грудь,

Трава – косы не протянуть.

Земля в цвету – и все по ней:

В домах – светлей, народ – добрей.

А нынче, в самый сенокос,

На гармониста всюду спрос.

Как вечер – танцы при луне,

Как вечер, братцы, грустно мне —

В своих местах, в родных кустах

Без вас, друзей, гулять в гостях.

Я даже думал в эти дни:

А вдруг как съедутся они

Со всех концов, краев, столиц,

С военных кораблей, с границ.

И сядем мы за стол в кружок

И за вином пошлем в ларек.

И выпьем мы, как долг велит,

Без лишних споров и обид,

Друг перед дружкою гордясь,

На ордена свои косясь.

Но вы, друзья, кто там, кто там,

У дела, по своим постам.

Вы в одиночку, как и я,

В родные ездите края.

Наш год, наш возраст самый тот,

Что службу главную несет.

И быть на месте в должный час

Покамест некому за нас…

Друзья, в отцовской стороне,

Не знаю что: не спится мне.

Так зори летние близки,

Так вкрадчиво поют сверчки,

Так пахнут липы от росы.

И в сене тикают часы,

А щели залиты луной,

А за бревенчатой стеной,

Во сне, как много лет назад,

Считает листья старый сад.

Глухой, на ощупь, робкий счет —

Все тот, а все-таки не тот…

И всяк из вас, кто вслед за мной

Свой угол посетит родной,

Такую ж, может быть, точь-в-точь

Здесь проведет однажды ночь.

Наверно, так же будет он

Взволнован за день, возбужден,

Лежать, курить, как я сейчас,

О детстве думая, о нас,

О давних днях, о старине,

О наших детях, о войне,

О множестве людских путей,

О славе родины своей.

1939

Рожь, рожь… Дорога полевая

Рожь, рожь… Дорога полевая

Ведет неведомо куда.

Над полем низко провисая,

Лениво стонут провода.

Рожь, рожь – до свода голубого,

Чуть видишь где-нибудь вдали,

Ныряет шапка верхового,

Грузовичок плывет в пыли.

Рожь уходилась. Близки сроки,

Отяжелела и на край

Всем полем подалась к дороге,

Нависнула – хоть подпирай.

Знать, колос, туго начиненный,

Четырехгранный, золотой,

Устал держать пуды, вагоны,

Составы хлеба над землей.

1939

Братья

Лет семнадцать тому назад

Были малые мы ребятишки.

Мы любили свой хутор,

Свой сад.

Свой колодец,

Свой ельник и шишки.

Нас отец, за ухватку любя,

Называл не детьми, а сынами.

Он сажал нас обапол себя

И о жизни беседовал с нами.

– Ну, сыны?

Что, сыны?

Как, сыны? —

И сидели мы, выпятив груди, —

Я с одной стороны,

Брат с другой стороны,

Как большие, женатые люди.

Но в сарае своем по ночам

Мы вдвоем засыпали несмело.

Одинокий кузнечик сверчал,

И горячее сено шумело…

Мы, бывало, корзинки грибов,

От дождя побелевших, носили.

Ели желуди с наших дубов —

В детстве вкусные желуди были!..

Лет семнадцать тому назад

Мы друг друга любили и знали.

Что ж ты, брат?

Как ты, брат?

Где ж ты, брат?

На каком Беломорском канале?

1933

Песня

Сам не помню и не знаю

Этой старой песни я.

Ну-ка, слушай, мать родная,

Митрофановна моя.

Под иголкой на пластинке

Вырастает песня вдруг,

Как ходили на зажинки

Девки, бабы через луг.

Вот и вздрогнула ты, гостья,

Вижу, песню узнаешь…

Над межой висят колосья,

Тихо в поле ходит рожь.

В знойном поле сиротливо

День ты кланяешься, мать.