Василий Львович Пушкин - [151]

Михаил Александрович Салтыков был знаком ему еще по «Арзамасу», состоял его почетным членом. Князь Петр Иванович Шаликов был связан давней дружбой с семейством отца А. С. Пушкина, был и оставался одним из близких приятелей Василия Львовича. А. С. Пушкин иронически отзывался о чувствительной поэзии П. И. Шаликова, в 1827 году вместе с Е. А. Баратынским написал эпиграмму «Князь Шаликов, газетчик наш печальный», но это не мешало ему с симпатией относиться к Петру Ивановичу. 19 февраля 1825 года он писал из Михайловского в Москву П. А. Вяземскому: «Он милый поэт, человек, достойный уважения. <…> Он имянно поэт прекрасного пола» (XIII, 144). П. И. Шаликов с неизменным восторгом относился к творчеству А. С. Пушкина, печатал в своих изданиях всегда восторженные отзывы и в прозе, и в стихах на его произведения. Так, в апреле 1829 года, то есть за полгода до их встречи у В. Л. Пушкина, в 16-м номере «Дамского журнала» появилось стихотворение П. И. Шаликова «„Полтава“, поэма А. С. Пушкина»:

Цари с поэтами всегда делились славой!

Царь русский возблистал триумфом под Полтавой

Над силой грозною: и росский же поэт

Вьет лавры в свой венок с полей его побед!^[636]

Заметим, что в начале апреля 1829 года Василий Львович получил от племянника в подарок экземпляр поэмы «Полтава», и дядюшка пришел от нее в восхищение. 4 апреля он писал Вяземскому:

«Новая поэма А. Пушкина показалась в свет; но под названием Полтавы, а не Мазепы. Я нахожу, что А. Пушкин напрасно переменил ее название, но как бы то ни было, поэма его есть превосходное творение. Характер Мазепы, описание казни Кочубея, Полтавское сражение, все написано мастерски. Он употребил новое слово: дрема долит вместо одолевает, он говорит, что сие слово находится в старинных русских песнях, равномерно и топ вместо топот, но я много читал песен старинных и иные переводил на французский язык; признаюсь, однако, что сих слов нигде не заметил. Впрочем, что значит одно слово пред множеством красот, коими наполнена поэма? Еще повторяю, она есть превосходное творение, и я несколько раз ее перечитывал сряду» (277–278).

Одним словом, в сентябре 1829 года А. С. Пушкин пришел в дом, где с любовью следили за его творчеством, где радовались его успехам, в дом, где были симпатичные ему люди, доброжелательные и искренние по отношению к нему. Он только что 20 сентября вернулся из своего путешествия в Арзрум. В ночь с 1 на 2 мая он уехал из Москвы, чтобы отправиться на Кавказ, на театр военных действий. Разумеется, он не знал, что в Тифлисе уже было получено распоряжение о секретном надзоре за ним. Сколько впечатлений — и тифлисские бани, и горные перевалы, и ощущение смертельной опасности: его — в бурке и цилиндре с пикой в руке в передовой цепи атакующих казаков — видели изумленные солдаты. И встречи — с братом Львом, с младшим сыном генерала Н. И. Раевского Николаем, другими друзьями. А поход к Арзруму, турецкие крепости, взятие Арзрума — его узкие, кривые улицы, минареты… Многое мог рассказать (и рассказал) А. С. Пушкин в кабинете Василия Львовича ему и его гостям. Нам остается только читать «Путешествие в Арзрум» и гадать, что именно услышали тогда хозяин дома на Старой Басманной и его гости. А вот с поэтическим подарком, который А. С. Пушкин получил от П. И. Шаликова, мы можем познакомиться. Это Пушкин не пожелал сделать собравшихся «участниками в высказанных ему похвалах», спрятав листочек с адресованными ему стихами в карман. А вот П. И. Шаликов пожелал: в октябре 1829 года он напечатал свое послание в «Дамском журнале», и мы можем его прочесть:

К А. С. Пушкину

В ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ

Когда рождался ты, хор в Олимпийском мире

Средь небожителей пророчески воспел:

Младенца славный ждет удел —

Пленять сердца игрой на лире!^[637]

Пожалуй, это всё, что нам известно о той сентябрьской встрече племянника с дядей.

«Есть у меня больной дядя, которого почти никогда не вижу. Заеду к нему — он очень рад; нет — так он извиняет мне: повеса мой молод, ему не до меня!» — писал А. С. Пушкин в отрывке 1830 года «Участь моя решена. Я женюсь», который во многом носит автобиографический характер.

В. Л. Пушкин действительно был снисходителен к племяннику и всегда радовался его приходу. Однако А. С. Пушкин, вопреки своему же признанию, часто бывал у дяди. Об этом можно заключить хотя бы потому, что Василию Львовичу адресовали письма к Александру.

Вернувшись в 1826 году из михайловской ссылки в Москву, А. С. Пушкин вступил в один из ярчайших периодов своей жизни. В Москве он был признан первым поэтом России. Чтения «Бориса Годунова» в домах московских друзей и знакомых стали его литературным триумфом. Где бы он ни появлялся — в театре, на балу, на гулянье — всё внимание было обращено к нему. Сразу же после беседы с Николаем I для него началось время надежд — на лучшее будущее для России, на милость к сосланным в Сибирь друзьям, на возможность свободного творчества. Правда, время надежд быстро закончилось. 1826–1830-е годы — это время мучительных поисков смысла жизни, своего общественного и литературного положения в новых исторических условиях, поисков дома, семьи, счастья. Творчество А. С. Пушкина этих лет отмечено философскими мотивами в лирике, подступами к прозе. Это годы странствий — Москва, Петербург, Михайловское, Арзрум… А. С. Пушкин возобновляет старые дружеские и литературные связи, заводит новые знакомства. На одном из московских балов он встречает свою будущую жену Наталью Николаевну Гончарову…