Василиса - [22]

– А зачем Анфиска хотела меня к себе затащить?

– Неужто не понял? – в голосе бабы Веры появились глумливые нотки. – Шоб ты ей заделал потомство! Она же к табе в самых лучших эротических чуйствах, а ты ей вон чего! Ой, я не могу!

Яга опять схватилась за живот и начала смеяться, а когда она чуть успокоилась, я серьезно спросил:

– Бабушка Вера, а правда, что у меня, как у шатуна, столь хорошая наследственность, что от меня станут рождаться только гении?

Яга внезапно посерьезнела.

– Ходят такие слухи. Но токма никто не знает, правда энто или нет. Вроде бы и вранье, но уж больно много вокруг возни! И вот еще что, ты у Васьки про свою наследственность не выспрашивай. Не обижай ее даже намеками об энтом! Я уж табе по секрету скажу: Васенька всю жизнь о должности Яги мечтала. Как только срок подошел, с радостью пришла принимать пост. А вот поди ж ты, тебя увидела и как есть влюбилась! Уж не знаю, чем ты ей глянулся. Пришла сама не своя. Говорит, что такого она всю жизнь ждала! А у меня в избушке встретила. И за-ради энтой любви она отказалась от мечты всей своей жизни. Так что цени. Да, и про энтот наш разговор – ей тоже ни-ни!

Я вернулся в избушку один, а Яга осталась заканчивать ремонт ступы. На столе меня ждал обед как раз из тех блюд, которыми Яга с Василисой потчевали меня в первый раз: печеный бык, толченый чеснок, соль и хлебный квас. Не знаю, как это Яга умудрялась одновременно ремонтировать ступу и готовить обед, но я по этому поводу тогда не особо и задумывался – ее знания, ее мастерство. Главное, что обед вновь оказался сказочно вкусным, меня распирало приподнятое, радостное настроение, а самое главное, я здесь почувствовал себя дома. Это такое непередаваемое чувство: ощущать себя дома! После обеда я прилег на лавку, стоящую рядом с печкой, и сам не заметил, как задремал.

Когда я проснулся, то сразу почувствовал, что жена находится рядом. Открыл глаза и увидел, что солнце уже клонится к закату, и от этого все в избушке казалось окрашенным в красно-багровые тона. Василиса сидела на лавке рядом и нежно смотрела на меня, от одного этого взгляда стало настолько хорошо, что меня всего переполнила нахлынувшая нежность, но я почему-то застеснялся своих чувств и попробовал пошутить:

– Ты нарушаешь традиции: обычно я просыпаюсь, а тебя уже нет.

– Это если мы спать вместе ложимся. А когда ты отправляешься на боковую без меня, то просыпаешься рядом со мной, как в нашу первую ночь.

– Ты хоть расскажи, как ты? Куда ты из ступы на ходу вышла?

– Я – замечательно. Выходила по делам, так скажем, разве это сейчас важно? Главное, что мы опять вместе.

Я во все глаза разглядывал Василису, вот так бы век смотрел и глаз не отводил, но вдруг мне почему-то вспомнился эпизод с огненным шаром:

– Слушай, а у меня тут такая забавная история случилась, ты не поверишь! – оживился я, собираясь рассказать про Анфискин портал.

– Я уже знаю, – рассмеялась Василиса, – мне баба Вера все уши прожужжала этим пересказом в лицах. Хулиган ты у меня, оказывается. Стоило мне отлучиться – обидел милую старушку, а перед этим выбил вставные зубки другому милому старичку.

Я потупил глаза:

– Ты, наверное, обижаешься, что я упустил Кащея?

Мои слова Василису удивили:

– С чего ты так решил? Я могу только спасибо сказать тебе и бабе Вере за то, что вы меня из его темницы вызволили. Сейчас вашу вылазку все магическое сообщество обсуждает. Гораздо больше, чем подмоченную Анфисину репутацию.

– Да я и не вызволял тебя. Это баба Вера все.

– Ты на себя отвлек Кащея, остановил его заклинание, удерживавшее меня. Так что ты с бабой Верой в одной команде работал, одна бы она не справилась.

– Отвлечь Кащея оказалось просто – он не прочь почесать языком, а вот как я остановил его заклятие?

– Ты считаешь, что просто? Честно говоря, я удивляюсь, что ты живым из переделки вышел.

– Да этот Кащей – так себе волшебник.

– Не преуменьшай силу противника, он один из сильнейших в мире магов.

– Неужели? Да, кроме табакерки, я у него никаких волшебных вещей и не заметил, да и магией он не пользовался, а сразу вызвал охрану. Кстати, табакерка здесь почему-то перестала работать – мои дублеры не появились, когда я помазал ее кровью.

Я достал из кармана мой боевой трофей и показал Василисе.

– Опасный эксперимент – мазать своей кровью незнакомый артефакт! Ты уж так, пожалуйста, больше не поступай! А не сработало волшебство здесь потому, что табакерки создают копии людей только рядом с главным хрустальным зеркалом, а чем дальше от него, тем их сила ослабевает.

– Какое зеркало ты имеешь в виду?

– Очень старый и легендарный артефакт, известный с глубокой древности. Когда-то давно Кащей его захватил и уже вокруг него свой дворец построил. Да ты видел это зеркало – в центре зала, за стеклом, стоит огромный столб из цельного куска хрусталя, с одной стороны отполированный до зеркального блеска. Из осколков этого же гигантского кристалла сделаны и табакерки.

– А я-то подумал, что в зале стоял обелиск или колонна, значит, таких табакерок много?

– Никто не знает, сколько их изготовлено. Например, охранники, с которыми ты дрался, – тоже отражения, и управляли ими при помощи такой же табакерки.